Чекист

— Как это? — хриплым голосом спросил он.

— Ты можешь присоединиться к нашему сообществу. Семейству вампиров.

Поскольку Ясенев-Перекуров продолжал вопросительно смотреть на него, вурдалак пояснил:

— Один ритуальный укус в шею, и ты станешь нашим.

Старший сотрудник ОГПУ вздрогнул и невольно дёрнулся в сторону.

Его начальник усмехнулся, загасил папиросу и швырнул бычок в урну.

— Превращение человека в вурдалака может произойти только добровольно, — сообщил он. — Все эти россказни в книжках про то, как мы набрасываемся на людей и, искусав их, превращаем в себе подобных — совершеннейшая ерунда. Только сам человек может превратить себя в вурдалака. При помощи других вурдалаков, разумеется.

Перекуров отвёл взгляд от лица вампира, в черных зрачках которого он теперь улавливал красноватые искорки. Сейчас он понял, что имел в виду его знакомый чекист, сказавший об Остроухове: «у него есть что-то в глазах».

Некоторое время старший сотрудник пытался собрать вместе разбегавшиеся мысли, но те как-то не очень хотели складываться во что-то определённое.

— Не всё же время тебе быть простым оперативником, — усилил давление его начальник. — После инициации твой статус сильно повысится. Мне в карьере постоянно помогали наши. Так и ты, если присоединишься к нам, тоже быстро взлетишь.

Перекуров откашлялся.

— Пока я не готов, — сказал он. — Это ответственное решение и над ним надо подумать.

— Думай, — благосклонно разрешил его начальник. Он закурил новую папиросу и продолжил:

— У нас обширные планы. Нас, вурдалаков, долго угнетали, преследовали, мы вынуждены были маскироваться и прятаться. Сейчас тоже мы ещё не можем развернуться в полную силу, открыто пить кровь у людей, готовить из неё гурманские блюда…

Плешивый коротышка облизнулся.

— Но мы стремимся к этому и обязательно достигнем своей цели. Мы превратим весь народ в покорное стадо своих рабов, которые будут верить всему, что мы говорим, и даже с радостью выполнять всё, что мы прикажем, включая отправку своих детей к нам на пропитание, чтобы мы сосали из них кровь. Или использовать их, чтобы сосать кровь из других. Ах! Нет ничего слаще тёплой, свежей человеческой крови!

Вурдалак снова провёл языком по губам.

— Мы преобразуем человеческий материал. Заставим их полюбить нас, вурдалаков, когда мы окончательно выйдем из тени. Мы превратим население этой страны в рабов, но при этом убедим их, что такое положение — лучшее из всех возможных, что служение нам, их хозяевам — высшая радость, которую они могут испытать.

Вурдалак мечтательно зажмурился, словно наслаждаясь описанной им картиной, потом снова открыл глаза и добавил:

— А ещё наши учёные считают, что кровь молодых, особенно детей, омолаживает организм, помогает ему избежать старения. Так что мы будем жить очень долго, насыщенной жизнью, а обычные людишки будут просто проходить по ней, бесполезными однодневными тенями, не свершая никаких великих и славных деяний.

Вампир стряхнул с папиросы пепел, после чего продолжил:

— У нас много врагов. И внутренних — всех, кто не принимает наши сакральные вурдалачьи ценности, и внешних. Гадит англичанка — неймётся приспешникам лорда Бивербрука. Наши идеалы не понимают бездуховные твари пиндосы. Но у нас славная история, в которой мы черпаем дополнительные силы. У нас есть герои — много таковых пришло в своё время с Ордой. Вот когда нашим было раздолье! Потом в нашей истории было ещё много великих вурдалаков. И сейчас у нас тоже много влиятельных друзей наверху, которые помогают своим.

— В правительстве есть ваши?

— Конечно. Ты постепенно познакомишься со всеми, когда станешь одним из нас. Кроме них, есть и попутчики — полезные идиоты, как их иногда называют.

— А на Западе тоже ваши есть? — помолчав, спросил Ясенев.

— Бездуховный Запад слаб, — ответил собеседник. — Когда-то там было вампиров не меньше чем у нас, но, с течением времени, изнеженные гейропейцы стали вырождаться, а вместе с ними стало слабеть там и наше племя. Да, на Западе ещё встречаются сильные личности, но, в целом, он слаб. Хотя недавно в Германии появился один перспективный человечек, ничуть не хуже наших. Если ему удастся реализовать свой потенциал — мы славно попируем. Он, хоть и людской породы, но стоит близко к нам. Полуприкрыв глаза, вампир продолжал вдохновенно вещать.

— Мы всех нагнём. Все будут стоять перед нами на коленях и умолять о пощаде. Весь мир станет нашим. Так предначертано судьбой.

«Новый Чингисхан», — тоскливо думал Ясенев, выслушивая откровения своего разошедшегося начальника. — «Захватить весь мир!? Проклятье, почему они никогда не могут остановиться. Ведь наш эффективный бизнес так хорошо пошёл. Ах да, он же вампир, да ещё идейный. Чёрт их всех побери». Впрочем, внешне бывший российский полковник продолжать сохранять вежливое выражение лица и внимательно слушать собеседника. Однако тот и сам, похоже, понял, что чересчур увлёкся и несколько снизил накал риторики.

— Мы, вурдалаки, в конечном счёте не хотим ничего, кроме уважения, — примиряющим тоном сказал он. — Весь мир должен нас уважать.