Чекистский невод

Ночь прошла спокойно, но плохо спалось. За стеной ворочалась Полина – видно, отшила своего навязчивого ухажера. Сон набегал, как прибой, – захлестывал, откатывался, грозя всенощным бдением. В итоге утром Кольцов поднялся разбитым, злым на весь белый свет. Постоял у двери Полины, даже руку поднял, чтобы постучать, но так и не решился. Откуда такое слабоволие? Чертыхаясь, игнорируя столовую, побежал через сквер к машине. Завтракал в какой-то занюханной чебуречной недалеко от отдела, размышляя о вещах, мешающих работе. Почему, в конце концов, он должен оправдываться перед Полиной, что-то объяснять и при этом краснеть, как пионер?

В отделе еще не припекало, но вентиляторы уже гудели. Николай Косых томился в больнице. Ковтуна сегодня не было – полковник Науменко с утра пораньше отправил сотрудника по делам в Севастополь. Матвей представлял жалкое зрелище: сидел в стороне от вентилятора, кашлял, чихал. Нос распух, сопли текли рекой. Пользоваться носовым платком парня не научили, и все это выглядело, мягко говоря, безобразно.

– Ты сдурел, боец? – опешил Кольцов. – Объясни, как на жаре, почти без ветра и сквозняков, можно подхватить простуду? Да хоть в море всю ночь просиди, не будет такого.

– Не сидел я в море, товарищ майор, – жалобно хрипел Ивашов. – А чем мы хуже других здесь, в Крыму? У нас люди и двустороннее воспаление легких получают, потом месяц при смерти лежат… У меня двоюродная сестра в прошлом месяце на солнышке полежала, а потом так кашляла, что в доме стены тряслись… – Матвей мощно чихнул – чуть глаза не выстрелили из орбит, бактерии и микробы веером разлетелись по кабинету. – Не могу, товарищ майор, – простонал парень, – хреново мне, вообще вилы…

– И какого ты сюда пришел? – разозлился Кольцов. – Испытываешь бактериологическое оружие? Верю, вижу, что не симулируешь. Марш домой, и чтобы завтра выздоровел. Ну, хорошо, послезавтра. Ковтун будет?

– Так его же послали, товарищ майор… У вас планы?

– Да, хочу еще раз съездить на объект, пообщаться с людьми. Не дают мне покоя эти люди, по крайней мере, кто-то из них… Что смотришь, как д’Артаньян на миледи? Топай домой и лечись. Больничный можешь не открывать – а то я тебя и через месяц не увижу. Чтобы послезавтра был как огурец.

– Такой же зеленый, товарищ майор? – хлюпнул переполненным носом Матвей.

Глава девятая

Пришлось работать в гордом одиночестве. Пистолет Макарова успокаивающе грел подмышку. Михаил выбрался за пределы Балаклавы, взял курс на побережье. К норову «мустанга», кажется, привыкал – главное, не расслабляться и крепче сжимать баранку. Мелькали знакомые заросли, плавали в дымке горы. В разрыве серых махин показалась гора Машная, ее скалистую вершину окутывали перистые облака. Представил на минуту: выходишь покурить из центра связи и радионаблюдения – и весь в этих облаках… Признаться по совести, Кольцов никогда не верил, что НАТО ударит по Союзу ядерными боеголовками. Не совсем же дурные? Окончательно из ума надо выжить, чтобы сотворить такое. Существует понятие – паритет. Но одно дело – визжать об агрессивности Советского Союза, ночуя в уютном доме с лужайкой, и совсем другое – ползать по обломкам в противогазе под рухнувшей крышей дома своего где-нибудь в Лондоне или Вашингтоне… Зачем все эти «чудеса света»? Гигантские суммы вбуханы – вместо того чтобы отправить их на рост благосостояния трудящихся. Но работа есть работа, он привык ее выполнять…

Минут через пятнадцать Михаил въехал в городок Охранное, остановился у киоска Союзпечати в тени грецкого ореха. Вышел из машины, прошелся. Мимо проезжали машины, окна в них были нараспашку. Удивительное дело: в киоске продавалась болгарская «Стюардесса»! Купил на радостях три пачки, заодно газету «Известия», вернулся в машину. Спешки не было, требовалось все обдумать. «Знакомые буквы» в заголовках иногда помогали настроиться на нужную волну. И в курсе текущих событий нужно быть всегда. Советскую прессу приходилось читать между строк, но хоть так. Михаил машинально перелистал газету. Ничего нового. Запущен спутник «Прогноз‑9» для изучения реликтового излучения – кто бы объяснил, что это такое. Принято постановление правительства «О дополнительных мерах по расширению прав производственных объединений в планировании и хозяйственной деятельности». Назревал эксперимент по расширению самостоятельности предприятий. Саманта Смит прибыла в Москву. Десятилетняя девочка из штата Мэн написала письмо Андропову: «Почему СССР и США не могут подружиться?» Вопрос был интересный. Юрий Владимирович пригласил девочку в Москву. Саманта приехала. Показали ей столицу, Ленинград, свозили в Артек. Путешествие освещали мировые СМИ. Девочке все понравилось, пообещала написать книгу о своей поездке в «стан вероятного противника»…

Из свежих новостей лишь одна: 21 июля зарегистрировали самую низкую температуру на Земле за всю историю наблюдений: – 89,2 градуса по Цельсию. Пингвинам у советской антарктической станции, видимо, было неуютно…