Чекисты на скамье подсудимых. Сборник статей

Перед январской операцией КОЧЕРГИНСКИЙ устроил совещание опер-состава ОДТО, где заявил, что СССР воюет с Японией, скоро начнется война с Германией и что на НКВД правительство возлагает надежду в смысле очистки страны от чуждого элемента, и что поэтому необходимо по Союзу расстрелять до 5-ти миллионов человек […]. Вопросы извращения Ревзаконности на совещаниях не ставились, так как КОЧЕРГИНСКИЙ говорил, что он действует от имени ЕЖОВА.

Ф.Д. Бондарчук — оперуполномоченный ОДТО НКВД cm. Дебальцево

Я признаю себя виновным в фабрикации дел […] но объясняю это жесткими сроками, данными б. нач. ДТО КОЧЕРГИНСКИМ, для проведения по делам следствия.

А.П. Розенберг — оперуполномоченный ОДТО НКВД cm. Красный Лиман

Нечеловеческое обращение и всевозможные запугивания оперативных работников создало такое положение, при котором выполнялись распоряжения под страхом. При допросах арестованных происходило повальное избиение без разбора, били кого попало, а потом некоторых арестованных, не доказав их виновность, освобождали. Избиение и матерщина вошли в систему.

П.А. Гуенок — оперуполномоченный ОДТО НКВД cm. Дебальцево[1758]

Джеффри Россман

Дело Георгия Кочергинского.

Роль ситуативных факторов мотивации «грубых нарушений социалистической законности»

На примере расследования деятельности начальника дорожнотранспортного отдела ГУГБ НКВД Северо-Донецкой железной дороги Г. Кочергинского изучается мотивация участия сотрудников госбезопасности в Большом терроре 1937–1938 гг. Указывается, что ситуативные факторы были важным мотивом участия сотрудников НКВД в массовой фальсификации дел, пытках подозреваемых и принуждении свидетелей.

Какие мотивы кроются за «грубыми нарушениями социалистической законности», фабрикацией дел, пытками подозреваемых, принуждением свидетелей к даче ложных показаний, совершенными сотрудниками НКВД во время массовых операций НКВД 19371938 гг.? Этот вопрос ставился не так часто, как можно было бы ожидать, принимая во внимание огромное количество работ о мотивации действий карателей в историографии геноцида, прежде всего Холокоста[1759]. Исследователи репрессий тенденциозно фокусируются на таких высокопоставленных политических фигурах, как И.В. Сталин и Н.И. Ежов, на жертвах террора или на роли общества в разжигании процессов, которые порой оборачивались «охотой на ведьм»[1760]. Хотя исследователи редко прямо заявляют об этом, создается впечатление, что существует мнение, согласно которому рядовые сотрудники НКВД выполняли приказы потому, что они были обучены это делать[1761]. Следствие и суд по делу Георгия Кочергинского, который с ноября 1937 г. до августа 1938 г. служил начальником дорожно-транспортного отдела (ДТО) ГУГБ НКВД Северо-Донецкой железной дороги (СДЖД), свидетельствует, что ситуативные факторы, прежде всего страх наказания и желание добиться одобрения начальства, играли значительную роль в мотивации участия сотрудников НКВД в массовых нарушениях законности во время сталинских репрессий[1762]. Идеология, разумеется, также играла роль[1763]. Сам Кочергинский не сомневался в том, что весь Советский Союз и, в частности, подведомственное ему хозяйство были «наводнены» классовыми врагами. Материалы, однако, не позволяют сказать, что подчиненные Кочергинского разделяли подобные представления. В то же время, как показывает это исследование, ситуативные факторы, прежде всего боязнь стать жертвой охоты на классовых врагов, развернувшейся в НКВД, сыграли роль в мотивации действий и самого Кочергинского.