Чекисты рассказывают. Книги 1-7

Денежки таяли, как снег в апрельский день. От тысячи, брошенной ему на бедность, уже не осталось и следа. На исходе были и те, которые поднакопил за время службы. На мать надежда слабая, она зарабатывала только себе на жизнь. А по вечерам так тянуло в ресторан или хотя бы в кафе. Да и дружки уважают, пока денежки водятся.

Пришлось устраиваться на работу. Он поступил работать в НИИ и стал предпринимать практические шаги по сбору шпионских сведений. Правда, он кое-что накопил, будучи в части, чтобы встретить новых хозяев не с пустыми руками, но этого, он чувствовал, было явно недостаточно, чтобы выманить те заветные пять тысяч. Данные были не первой свежести, он их уже давал Питеру, да и многое могло измениться там за это время. Так что надо было стараться…

И Хомяченков старался. Из разговоров с сотрудниками НИИ узнал адреса и наименования предприятий-получателей продукции, смежников, фамилии руководящих работников, адреса и телефоны — и все это копил, записывал.

Хомяченков нервничал. Уплывали из рук обещанные пять тысяч. Он пытался найти надежные пути установления контакта с посольством. Приехал в Москву, походил вокруг посольства, поискал другие учреждения этой страны. Посетил проходившую выставку „Исследования и разработки“, оставил в книге отзывов запись:

„Очень восхищен выставкой, высоким уровнем развития науки и техники вашей страны и благосостоянием вашего народа. Приезжайте еще к нам, наше правительство предоставит вам возможность. Приятель“.

И надо отдать должное хозяевам выставки: эта запись из книги отзывов ими была изъята. Но ожидаемого результата не последовало. Хозяева молчали. То ли они сомневались в надежности Хомяченкова, то ли хотели понаблюдать за ним, то ли выжидали, пока плод созреет окончательно и упадет на землю сам.

Хомяченков все больше нервничал, а вестей все не было. И он решился. Взяв больничный, он снова приехал в Москву. Ему удалось узнать адрес одного из посольских особняков, и он в течение трех дней вел наблюдение за ним, изучая окружающую обстановку. Поздно ночью он залез на дерево, с него перебрался на стену, ограждающую особняк, и оттуда спрыгнул во двор. Встретили, правда, его не очень гостеприимно. Два дюжих охранника сбили его с ног, намяли бока и, накрыв чем-то жестким и тяжелым, поволокли в особняк. Долго пришлось Хомяченкову доказывать этим молодцам, которые не знали русского языка, что он их друг. Его посадили в темный вонючий чулан, и он часа два ожидал, когда с ним поговорят.

Говорили с ним двое мужчин, но уже не те, которые так негостеприимно встретили его в посольском саду. Оба были некрасивы: один — долговязый, невероятно тощий и весь какой-то перекореженный, другой — постарше, посолидней, плотный, плешивый, с редкими зубами и вывороченными губами. Первый назвался Барри Древсом. Второго Древс назвал мистером Грейроком. Древс выступал как бы устроителем встречи и беседы с Хомяченковым.

Хомяченкову пришлось выложить на стол все имеющиеся у него документы, подробно рассказать о себе, о встречах с Питером Панитски и его шефом в Западном Берлине.

— И что же вы хотите от нас? — небрежно спросил мистер Грейрок. На него рассказ Хомяченкова, казалось, не произвел впечатления.

Если бесцеремонное обращение охранников можно было как-то понять, то холодность и безразличие этих господ после того, как они узнали, кто он, озадачили и обидели Хомяченкова. Он пожал плечами.

— Но мне сказали, что меня найдут и свяжутся, — промямлил он неуверенно. — Потом, тут некоторая сумма…

— И вы решили поторопить события, — перебил его Древс.

— А вы знаете, — спросил Грейрок, — что вы сделали себя подозрительным в глазах своих соотечественников и, нас поставили в неудобное положение?

— Но меня никто не видел, клянусь вам…

Беседа затянулась. Хомяченков видел, что разговор записывали на магнитофон, закамуфлированный под небольшой чемодан. „Ну и черт с ними“, — подумал Хомяченков, — пусть записывают, если это им интересно».

На следующий день после завтрака Древс и Грейрок снова беседовали с ним. Говорил больше Хомяченков, а дипломаты слушали и записывали на магнитофон. Хомяченков старался. Раз уж так получилось, то надо выкладываться на всю катушку, чтобы поверили и приняли за солидного партнера. Потом, надо же вырвать обещанные пять тысяч…

Хомяченков выложил часть собранных им секретных сведений военного характера, начертил схему расположения известных ему военных объектов с привязкой их к ориентирам на местности.