Челюсти судьбы

Возвращение по Неве и Утке заняло с полчаса – и я подумал, что босс, если висит на связи или прибыл лично, будет рвать и метать. Сам виноват, заставил нас выполнять по новой сделанную другими работу, – но шишки посыплются на ОСВОД, и к бабке не ходи. Еще ведь приплетут, чего доброго, обвинение в том, что мы выгнали две другие группы, не позволили им работать, – хотя свалили те сугубо добровольно… Но когда результатов нет, начальство назначает крайних и виноватых директивно, на логику не оглядываясь…

Лично ЛБ не прибыл, наша машина так и оставалась на берегу в гордом одиночестве. Рядом с ней ошивались два типа с затрапезной наружностью маргинальных выпивох и о чем-то беседовали с Соколовым. При виде нашей троицы, поднимавшейся из воды, он быстренько закруглил разговор и отправил ханыг восвояси. Уходили те медленно, оглядываясь. И в самом деле, такое зрелище не каждый день увидишь: две дамочки, явно беременные, зачем-то решили искупаться в сопровождении дайвера в водах Утки, отчаянно холодных и не слишком чистых.

– Нам надо срочно в душ, смыть с кожи эту гадость, – сказала Импи. – И жабры прополоскать непременно.

– Будет, будет вам душ, – успокоил я, а сам вопросительно посмотрел на Соколова.

Он кивнул на водительское сиденье, там лежал планшет, и с его экрана недовольный ЛБ любовался обивкой потолка салона. Я немедленно повернул девайс так, чтобы в кадр попали капли воды, не успевшие скатится с моего гидрокостюма: пусть босс видит, как я спешил, как торопился очутиться пред его очами.

– Срочно выезжай сюда, – без приветствий скомандовал он, не впечатлившись мокрым костюмом.

– В смысле, в Институт?

– Нет, я здесь рядом, на Утке… Ближайший дом…

Он исчез на пару секунд из видимости, уточнив у кого-то адрес, затем повторил его мне. И вправду, пять минут езды…

– Что стряслось? – спросил я недоуменно.

– Нападение. Акулы. Со смертельным исходом.

– Здесь? В Утке?! Так нам лучше обратно в воду, если она…

– Не суетись, – оборвал меня босс. – Она уже не здесь… Тело нашли недавно, но лежит оно в воде с самого утра… След давно остыл.

* * *

Опять рыбак… Но теперь не браконьер, а вполне законопослушный удильщик. На свою беду, ловил он не с берега, а забравшись по пояс в воду в непромокаемых штанах-вейдерсах. Их неопрен хорошо защищает от холода, но не от акульих зубов…

Тело далеко не уплыло, запутавшись в подтопленном кусте в десятке метров от места ловли, где на берегу лежал небольшой рюкзак рыбака.

Лохмотья вспоротого неопрена, лохмотья вспоротой плоти… Тягостное зрелище.

Труп выловили, запаковали в длинный черный пакет из плотного полиэтилена, повезли в Институт на экспертизу. Хотя я без экспертов мог назвать причину смерти: обильная кровопотеря плюс множественные повреждения, несовместимые с жизнью…

Часть машин из кавалькады, собравшейся на берегу, потянулась обратно. Я воспользовался оказией и отправил с ними сестричек: пусть и в самом деле примут душ, промоют жабры. Меня-то от плотного контакта со здешней водой уберег гидрокостюм, а им, бедолагам, действительно пришлось нырять в купальниках…

Босс уезжать не торопился. Стоял, задумчиво смотрел на неширокую реку, словно ждал, что подводный убийца вернется на место преступления.

Молчал минут десять, погруженный в свои мысли, потом соизволил поинтересоваться моим мнением:

– Что скажешь?

– Странно… Как здесь очутился рыбак? Здешние недотравленные селедки в принципе несъедобны…

– Ждал подхода нерестовой рыбы, чистой, из залива и Невы… – объяснил босс равнодушно. – Или был спортсменом, ловил по принципу «поймал-отпустил».

И, не меняя тона, столь же равнодушно ЛБ добавил:

– Первый труп. Результатов нет. Директор готовит оргвыводы. Достанется всем, сверху донизу.

В любое другое время я отнесся бы к словам босса гораздо спокойнее: видывали мы всякие оргвыводы – ничего, живы пока… В любое другое, но не сейчас. Потому что ББ ничего не стоит перевести на казарменное положение ОСВОД и другие подразделения, занимающиеся полевыми работами. Дескать, днюйте и ночуйте на службе, пока проблема не будет решена. Случалось такое…

Все бы ничего, но мне вот-вот поступит сигнал из Павловского парка, и надо будет срываться с места и мчаться туда. А я не смогу… Если Институт закрыт на выход, то он реально закрыт, без ведома и согласия начальства не выйдешь, и весь курсантский опыт самоволок не поможет. И даже ходатайство ЛБ не поможет, да и не станет он ради меня ходить к Биг Боссу – когда на одну чашу весов ложится собственно карьера, а на другую – проблемы подчиненного, начальство к альтруизму не склонно.

Вот вам и «Челюсти»… Оглянуться не успею – сжуют мою судьбу, личную жизнь и семейное счастье.

От таких мыслей хотелось нырнуть с разбегу в речку Утку, наполнить легкие ее мутноватой водой – и бороздить просторы Невской дельты до победного конца, пока не найду и не убью залетную хищницу…

В моем кармане зазвонил мобильник. Не обычным сигналом – резкой непрерывной трелью. Звонили из Института, по защищенному спецканалу. Для оргвыводов рановато, но все равно узнавать срочные институтские новости решительно не хотелось…