Челленджер

Тем временем планета продолжала путь вокруг солнца, и всё шло своим чередом, единственным новым контрапунктом в какофонии моих мыслей был неожиданный и будоражащий мейл. Но земной шар не остановился, а невозмутимо вращался вокруг своей оси, и его естественный спутник, как ни в чём не бывало, двигался по орбите, вызывая приливы и отливы, размывая и сглаживая ощущение остроты поначалу приведшего меня в смятение конфликта.

Сайтовые похождения вылились в четыре встречи, две из которых я по-быстрому закруглил из-за занудства и недостаточной привлекательности соискательниц большого приза. Третья мне понравилась, но была зациклена на полноценных отношениях и замужестве, и я остановился на четвёртой, не без радости отделавшись от необходимости принимать дневную норму густопсового коктейля, замешанного на приторном яде показной доброжелательности.

Итак, четвёртую звали Келли, она была неисправимой тараторкой, задорной и весёлой, с простыми и ясными взглядами. Получив для галочки гуманитарное образование, она решила, что исполнила дочерний долг, и с чистой совестью пошла учиться на флориста. Её квартира была обставлена с лёгким плюшевым прибабахом – бархатистые подушки, занавесочки, ворсистые коврики и, естественно, множество комнатных растений. Всё со вкусом подобрано, уравновешено и выдержано в сиреневой гамме с вкраплением пастельных тонов.

Она неизменно пребывала в беззаботно-приподнятом настроении, любила поворковать с хомячками, которых у неё было целых три, и много времени уделяла занятиям. Келли была любвеобильна и постоянно находилась на грани оргазма, однако что именно нужно для его достижения, разобраться никак не удавалось. Поэтому секс с ней был своеобразен, но несколько утомителен, напоминая нечто среднее между вольной борьбой и игрой в кошки-мышки. Ещё она ухитрялась совмещать жизнерадостность с капризностью, чертой характера, которую я никогда не воспринимал. Впрочем, поняв, что эти приёмы на меня не действуют, она практически прекратила их использовать и в целом мы славно ладили.

* * *

– Так что, приступим? – проговорил я, решив ускорить события.

Настало время прервать затянувшееся обсуждение вчерашнего чемпионата и перейти к новому.

– Давайте, – отозвался Стив, – Я за!

– Ну хорошо, кто будет Ариэлем?

– Я, – выпалила Ирис, – Ариэлем я ещё не была.

– О'кей, а кто Ильёй? – перехватил инициативу Стив.

– А Ильёй – Илья, – рассмеялась Ирис. – У него лучше всех получается.

– Не… не пойдёт! Мне и так хватает. Лучше я буду Ариэлем.

– Фигушки, ты всё время забираешь Ариэля. Сегодня – я. Пусть тогда Стив, а ты арбитр.

Игра в Ариэля превратилась в традиционный десерт совместных обедов, став отдушиной от вездесущих процессов и повседневных треволнений, усиливающихся по мере приближения судьбоносной конференции.

– А кем же я?! – обиделась Таня-Марина.

– А ты будешь… Татьяной, – нашёлся я, чуть было не ляпнув "тумбочкой".

– Ну вот, так не интересно…

– Ещё как интересно! Быть Татьяной – самое почётное, – поддержал Стив. – Это – как… рыцарский турнир. А ты… прекрасная дама, вершительница судеб.

Вершительница зарделась, махнула на Стива ладошкой, и была безболезненно оставлена за бортом.

– Поехали. Начинай. – Стив поставил локти на стол и положил подбородок на сплетённые пальцы.

– Почему ты мне не перезвонил? – требовательно спросила Ирис.

– Когда?

– Вчера!

– Не успел.

– Хорошенькое дело! – Ирис грозно нахмурилась. – И чем же ты занимался?

– Работал. Я так усердно работал, что не мог ответить. А когда ты звонил?

– Я не звонил, – отрезала Ирис. – Я хотел, но был в кафе.

– Жаль, мне так нужно было поговорить.

– Почему ж ты не позвонил сам? Возмутительно! Мало того, что ты не перезваниваешь, когда нужно мне, ты ещё и не звонишь, когда тебе самому необходимо что-то сообщить!

– Ты прав, я просто не хотел тебя компрометировать.

– Да, но…

– Пять секунд… – взялся отсчитывать я. – Восемь… Десять.

Я махнул салфеткой.

– Один-ноль в пользу Стива.

– Ладно, ладно… Давай ещё… – Ирис разорвала пакетик подсластителя и нетерпеливо перемешала.

– Погодите, а в чём тема? – спохватился я. – При чём тут компрометировать?

– Ну ты ж знаешь, Ариэль всегда занят работой, даже когда возвращается домой или идёт есть. Но когда он в ресторане, о работе говорить нельзя.

– Это почему?

– Потому что… – оглянувшись по сторонам, проговорила Ирис трагическим шёпотом. – Его могут подслушивать.

– Кто? – усмехнувшись, допытывался я.

– Лазутчики. Кругом вражеские лазутчики, – произнесла она ещё тише. – Неусыпно бдят и чинят козни, норовя похитить его гениальные…

– Да ну вас, – я взглянул на Стива и снова на неё. – Вы шутите.

– Тебя ещё что-то удивляет? Ты же сам рассказывал про микрофоны с камерами. Типа слежка за подчинёнными – это нормально, а тайные агенты конкурирующих фирм – уже перебор?

– М-да… – только и смог выдавить я, припоминая, как Ариэль советовался насчёт установки аппаратуры наблюдения для окончательного решения проблемы второго аспекта "мы договорились" посредством переслушивания в записи спорных моментов.

– Так, давайте не углубляться в обсуждение симптомов, – призвал к порядку Стив.