Челнок

Ситуация для Людмилы складывалась тяжелая, казалось, почти безвыходная.

Если бы не чернолицый, чернобровый, с черными глазами майор Георгий! Оказывается, есть не только знаки, которые подсказывают тебе правильное решение, верный выход, есть еще и знаковые люди, которые призваны сыграть важную роль в твоей судьбе.

К знаковым людям своей судьбы Людмила причислила Георгия. Потому что именно Георгий дал Людмиле взаймы «крупную» сумму – целых двадцать пять американских долларов для ее первой деловой поездки и, значит, посвятил ее в челноки. Именно он в разговорах с Марией убедил ее, что можно купить-продать и заработать в результате существенно больше, чем даже на неплохо оплачиваемой должности в коммерческой организации.

На самом деле поступок Людмилы был отчаянный.

Она ушла с должности главного бухгалтера малого предприятия «Паровоз» в… никуда.

И долгое время Людмила все-таки считала челночество временной мерой. Ведь каждая поездка воспринималась ей как последняя. Тем более, что она попала в замкнутый круг.

Лиха беда – начало!

На первых порах своей карьеры челнока и долгое время билеты до Варшавы Людмила покупала по блату у знакомой кассирши из трансагентства с переплатой и только в одну сторону – туда. Обратно на Родину добирались сначала автобусом до Бреста, а там брали кассу на абордаж. Как в гражданскую войну, до драк, слез и соплей было не меряно.

Лишь когда появились турбюро, где можно было приобрести и обратные билеты, стало полегче.

Зато таможню всегда проходили с трудом. Отечественная свирепствовала вовсю и искала запретное, как настоящая, профессионально натасканная на дичь, свора.

Разрешалось только два литра водки или спирта, а это всегда – гарантированная продажа, в Варшаве продавали водку из-под полы, не дай Бог, поймает полиция, неприятностей не оберешься, вплоть до кутузки. Плюс разрешали два блока сигарет. Везли постельное белье, в которое и прятали водку, везли игрушки, переводные картинки, шпроты и другие консервы, зубную пасту, инструменты, позже фотоаппараты, да все, что кому придет на ум.

А вот польские погранцы дотошно проверяли визы и приглашения, были случаи, когда ссаживали в Бресте, несмотря на все увещевания и просьбы.

До девяносто третьего года, когда доллары в России еще не были разрешены, и все операции с валютой карались законом, челноки обычно покупали билет до маленькой станции районного значения, не до Варшавы. Каждый, в том числе и Людмила, вез с собой огромный рюкзак и сумку с товарами, предназначенными для продажи. Ездили обычно большой компанией, хотя каждый раз состав ее менялся.

Объединял какой-то азарт, душа замирала от неизведанного и многим помогал врожденный авантюризм, который, как оказалось, присущ и Людмиле, о чем она и не ведала, пока не ступила на путь личного обогащения.

В те времена первобытного добывания денег никто не рассматривал челночество как настоящий бизнес. Большинство из челноков и не один год считали, что данная поездка для них – последняя.

Пей, гуляй – однова живем! Старинный, веками проверенный русский девиз, ставший догматом, претворялся в жизнь как только трогался вагон, и уплывали вместе с перроном куда-то назад, в прошлое, с глаз долой московские заботы.

Впереди ожидалась по научному говоря, прибыль, то есть освобождение от гнеты нужды, и это грело душу.

Водку начинали пить, едва отъехав от Москвы. А рассказов, а разговоров! Тут и советы, что везти с собою, как и за сколько продавать, предупреждения о рэкете, где снять квартиру – разве все перечислишь!

Для Людмилы это был настоящий колледж, где она проходила курс высшего образования российского шатла.

Среди челноков подавляющее большинство – женщины и двое-трое мужчин, как правило, чьи-то мужья или любовники. Мужчина, который бы самостоятельно челночил, встречался редко. Может, потому, что они умнее женщин?..

А любовным парам деликатно давали возможность уединиться.

Как позже и Людмиле с Сергеем.

Приезжали обычно рано утром, точнее ночью, часа в три.

Стоянка поезда в районном городке всего три минуты.

Как раунд в боксе.

За это время должен был выйти почти весь вагон.

Организовывали и становились в цепочку, передавали сумки, начиная с последнего купе, независимо, чьи выкидывали их на землю и кубарем выкатывались сами. Поезд уезжал, а челноки среди разбросанного багажа начинали искать свое барахло.

У каждого обычно было по две сумки и тележка, у мужчин еще и рюкзак за плечами.

На вокзале договаривались с водителями автобусов, и они подбрасывали до городка. А как-то раз не было ни одного автобуса, а ехать-то надо. Вот и пошла сама активная челночница на поиски и нашла две телеги с лошадьми.

Людмила с товарками забросила в телеги свои сумки, загрузились сами и с хохотом и песнями все-таки доехали!

Хорошо, если в городке был местный стадиончик, где челноки и располагались на скамейках в темноте в ожидании рассвета. Поляки встают рано, и как только всходило солнце, они активно шли к российским шатлам и все скупали, потому что сами были бедные, в магазинах уже тогда было все, но дорого, а у русских в пять раз дешевле!