Человеческая оболчка (СИ)

— Ну вот опять, — девушка недовольно отпила отвар, на который так усердно дула, пытаясь побыстрее его остудить. Прелюдия длиться, пока они пьют чай. Марк же не спешил, делал размеренные глотки. Он тянул время, в надежде сотрясать воздух подольше, сидя в старой, затрепанной комнате. Краска со стен давно слезла, отвалившись вместе со штукатуркой. Мутные, словно ни разу не мытые, окна почти не передавали свет с улицы. Фонари разбивались о толстый слой грязи на стекле. Прокурено, странные запахи, грязный пол на котором не хочется снимать обувь. Грязная, перепачканная душевая. И парень, с точно такой же грязной и потасканной душой. Марк, сидел словно внутри себя самого и вглядывался в девушку.

Иннес не сильно отличалась от своего жилища. Хоть с виду она и выглядела чистой и ухоженной, но как ни крути была обычной проституткой, к которой Марк ходит же довольно давно. Время за разговором тянулось быстро, хоть он и не сильно клеился. Разговоры о политике юноша тут же отметал, говорить о семье он тоже отказывался, понимая, что его брат всегда будет камнем преткновения.

Иннес всегда хотела поговорить о Марке, о его работе, даже о его увлечениях. Она подходила к парню со всей душой, но он старался держаться ровно, не выказывая к ней никаких чувств. И вновь девушка рассказывала лишь о себе. Марк, казалось, знал про нее уже все, начиная с самого детства и заканчивая тем, как она стала такой. Стабильно: раз в неделю, с вечера и до самого рассвета, Марк оставался у Иннес. И сейчас, меняя темы одну за другой они плавно переходили к тому, что кружки пустеют. Юная, красивая девушка всем сердцем пыталась приблизиться к парню, понимая, что он единственный, кто пытается выкроить время, лишь бы сидеть и слушать ее рассказы о тяжелой судьбе. Марк часто порывался помочь ей, но после пары жестоких инцидентов поток клиентов резко падал. Одним, лишь Марком сыта не будешь, и Иннес это понимала.

— Идем? — спросила девушка, заканчивая их условную прелюдию.

— Идем.

Ребята встали из-за стола и приблизились друг к другу. Марк аккуратно обнял Иннес за талию. Парень натянул халат, оголив грудь, что была невероятно крупной для телосложения девушки. Иннес встала на цыпочки и поцеловала парня в губы. Одному, лишь Марку она позволяла себя целовать, не скрывая своего истинного влечения к нему. Парень опустил руки ниже и забрался под халат, обхватив упругие ягодицы девушки.

Марк жадно целовал шею Иннес, подняв ее на руки и неся к кровати. Он уронил ее и упал на нее сверху. Прижимая девушку к кровати всем весом своего тела, он двигался, используя всю свою выносливость, наработанную годами. Каждый раз доходя до этого момента он отводил взгляд, и как бы Иннес не пыталась привлечь его глаза на себя, он от смущения либо закрывал их, либо менял позу, в которой ему не придется смотреть на свою подругу.

Иннес всегда подмечала, что сколько бы она не учила его искусству любви — уроков он не запоминал, и всегда делал по-своему. Грубо, сильно, без эмоций или восторгов, которых он и так не особо показывал. Девушке всегда казалось, что он стыдится своих чувств, боясь показать ей себя настоящего. Боясь показать другим людям, что влюбился в такую пропащую девушку.

Он нежно целовал ее грудь, живот, скользил руками по ее талии, втягивал аромат ее кожи, но никогда не показывал ей свои глаза. И вот, даже сейчас, спустя время, множество свиданий и бессонных ночей он вновь лежал на краю кровати, отвернувшись к стене. Многие другие на его месте встали бы и ушли, оплатив лишь использованное время, но не Марк. Он лежал до самого утра.

— Марк, может мы сбежим? — говорила девушка, глядя в потолок, на котором бледным пятном отражался свет уличных фонарей.

— Куда? — парень лежал на боку, глядя в стену с кровати, что стояла посреди комнаты, припертая столом, на котором стояли две остывшие кружки.

— Не знаю… на запад, к черным лесам. Или на восток, в город, про который постоянно рассказывают. Или на юг, там много поселений, даже ехать долго не придется. Мне без разницы, можешь сам выбрать.

Марк печально улыбнулся, скрывая свое лицо от девушки. — Было бы здорово…

Девушка повернулась к нему, поглаживая его короткие волосы на голове. Она водила пальцем по шрамам на его лице и голове, считая точки рубцов, оставшиеся на нем. Она спускалась ниже и пересчитывала шрамы на спине, ребрах, пояснице. Она гладила его руки, что были изрезаны и изорваны, чувствуя через все эти отметины, какой путь прошел парень, прежде чем добрался до нее. — Тогда…

— Я должен защищать этот город. Людей в нем.

— Марк… — у девушки вновь пробивалась слеза от того, что она никак не может до него достучаться. — Ну вот почему ты такой?

Начавшаяся внезапно боль заставила юношу сесть на край кровати. Он изо всех сил сжимал виски, стараясь не издавать ни звука. Он лишь беззвучно мычал от боли, стараясь просочиться своими ладонями через толстый череп и вырвать то, что доставляло дискомфорт. Иннес подскочила и побежала в ванную комнату, притащив из аптечки горсть таблеток, что однажды принес ей Марк.