Человеческая оболочка

– Вот этим. – парень достал из-за пояса свой необычный пистолет. – Правда, не с первого раза, один патрон так и не выстрелил.

Дан выхватил его из рук Айзека, и открыл ствол, достав оттуда синий патрон. – Да он гонит, старый обрез с отсыревшим патроном. Этот тоже не выстрелит. Пшикнет только, даже не напугает никого! – Дан открыл бойницу и высунул дуло на улицу. Щелчок курка повел за собой вспышку и дым полез в кабину из оружия. Выстрела не было.

Айзек в шоке упал обратно на сиденье. Патроны, что так бережно хранили они с дедом, были его последним шансом на спасение, и вот последний из них был предательски выкинул на улицу.

– Не спеши ты Дан, думаю, парень не врет. Если история кажется тебе абсурдной и очевидной ложью – вполне вероятно, что она будет правдивой. Ну, по крайней мере, в этот раз.

– Бля, последний патрон… – расстроился было Айзек, но Регал вытянул из-под сиденья две коробки, в одной из которых были навалены синие и красные гильзы, сродни той, что была в стволе обреза, так бережно охраняемая Айзеком.

– Ну вот тебе и первое задание, начиняй патроны. Лентяй Дан тебе поможет. Только не подорви тут ничего. Заодно и свой восстанови. Так хотя бы будет из чего стрелять.

– Слышь, бородатый, а не слишком ли ты щедрый? – возмутился Дан. На что Регал только рассмеялся, похлопав его по спине.

– Да не ревнуй ты, мальчишка, спишем его патрон с организации, скажем, что пришлось пострелять по дороге! – громко хохотал старший, явно выпячивая свою хитрую и жульническую натуру. – Айзек, прими знания, но не перенимай повадки у этого молокососа, а то жизнь станет грубой и жестокой по отношению к тебе. Я-то уж знаю, что все вы, молодые, импульсивные и горячные. Вот Берси молодец – молчит, стареть начал. Ахахах!

Регал слегка поклонился, после чего дернул ручку двери грузовика, едущего на приличной скорости, и вывалился наружу. За окном мелькнул снегоход и умчался вперед, в голову каравана.

– Куда это он? – спросил Айзек.

– В главную машину, его пост там, – ответил Берси, затягиваясь очередной самокруткой.

Дан разложил столик, закрепленный на стене кабины и поставил банки и специальную машинку, что лежали в одной из коробок на него. – Так все-таки, как ты завалил засадного монстра?

Айзек признался, что образ ему только помог. Рассказал все, начиная от того как он сидел на дереве в ожидании смерти, до того момента, как зверь упал замертво, раненый изнутри хитрой ловушкой, что придумал его старик. Дан и Берси громко смеялись, слушая историю о том, как парень обоссался, чуть не умерев, сидя на ветке. Зато история получилась честной и красочной. Ребята больше не сомневались в правдивости рассказа, потому что придумать такое вряд ли бы получилось с ходу. Разговорившись со своими одногодками, Айзек расслабился, и уже не чувствовал себя так некомфортно. Дан показывал, как снаряжать патроны, скрупулезно отмеривая на весах все, что он начинял.

– Смотри, Айз, вот это – порох, его должно быть ровно два грамма. Показываю на примере вот этих патронов, потом сам, – Дан крутил в руках две пустые гильзы, совершенно не обращая внимания на качку в кабине. – Достаешь старый капсюль, потом берешь из коробки новый, запрессовываешь его сюда. Далее – порох. Отмеренный, засыпь вот так и придави сверху пыж, чтобы он сидел плотно. Воздух и влага вредят выстрелу. Далее идет то, чем ты хочешь стрелять, тут все зависит от ситуации. Вот, например, стреляй ты в чудовище пулей – умер бы. Она бьет далеко, хоть и не очень точно, и ее удар сконцентрирован в одной точке. Удар получается неслабый. Человека бьет насквозь. Дробь, в свою очередь, ты уже видел в действии. Она эффективна при ударе по площади, особенно хороша против мелкой дичи, в которую пулей не попадешь. В этот положим дробь. Ее количество зависит от типа ствола, что у тебя. Твоя рука болела после выстрела?

– Я думал, что сломал запястье.

– То-то и оно. Фишка в том, что твой патрон не рассчитан под твое оружие. Данный боеприпас очень гибок в исполнении и использовании. Поэтому каждый начиняет его сам. В твоем случае дробин должно быть меньше, иначе масса патрона несопоставима с массой ружья. Хотя твою фиговину и ружьем-то не назовешь, тем не менее штука очень полезная.

– Дан, погодь, а откуда ты вообще это все знаешь?

– Да батя мой, с самого моего детства заставляет меня этим заниматься. Я с восьми лет, наверное, езжу на этих машинах, и стреляю налево и направо. Коробка под тобой – настреляна мной и Берси за этот год.

– А если не секрет, твой отец сейчас тут?

– Да, это Регал.

– Ну вот теперь понял, что у вас за отношения.

– Давай без этого. –отмахнулся Дан. – Поверх дроби или пули кладешь прокладку, а потом закатываешь патрон на этой машинке. Показываю еще раз, потом сам.

Дан был невероятно сконцентрирован на деле. Для него огнестрельное оружие было сродни охоте для Айзека. Он понимал в этом и имел огромный опыт. Ему было интересно заниматься тем, чему его научил отец, и всем своим видом он давал понять, что преуспел, и в какой-то мере преумножил семейное дело.