Человеческая природа и социальный порядок

В детях и простодушных взрослых доброжелательные чувства могут быть очень сильны и при этом очень наивны в силу слабого понимания эмоционального состояния других людей. Ребенок при всей его чрезвычайной общительности и бурном выражении радости от совместной игры может, однако, проявить совершенное непонимание чужого огорчения, не обратить внимания на замечание или наказание, если только это не связано с прекращением общения. Другими словами, такая общительность требует от других лишь физического присутствия и случайных знаков внимания и часто умеет восполнять их даже с помощью воображения. Она, по-видимому, почти или совершенно не зависит от той способности к пониманию, с которой начинается подлинное сочувствие. При том что оба моих ребенка были чрезвычайно общительны, Р. был совершенно не способен к сочувствию в смысле понимания чужих переживаний.

Общительность в такой простой форме — невинная, бессознательная радость, первозданная и внеморальная, как и все простые эмоции. Она может ярко сиять на лицах идиотов и слабоумных, иногда чередуясь со страхом, гневом или похотью. Посетитель клиники, где собраны во множестве такие пациенты, будет поражен, как был поражен я, тем фактом, что они, как правило, полностью наделены теми добрыми побуждениями, которые считаются чуть ли не единственным условием человеческого благоденствия. Странно и трогательно, что во многих случаях, в большинстве своем, я полагаю, у женщин, чувство доброты настолько возбудимо, что часто становится причиной истерических припадков, так что его приходится утихомиривать протестами и нарочитой суровостью тем, кто находится на их попечении. Основная разница между нормальными и слабоумными людьми в этом отношении том, что, хотя первым тоже более или менее присуща эта элементарно доброта, их социальные эмоции еще и тщательно перемешаны и переработаны сознанием в бесчисленные сложные влечения и чувства, соответствующие отношениям и функциям многосложной жизни.