Человеческий лик Бога. Проповеди

Ответ на вопросы, поставленные мной в начале слова, заключается в следующем. Для того, чтобы мы умели сосредотачиваться, чтобы посторонние помыслы не беспокоили нас на молитве, чтобы ум наш не блуждал вдалеке, и чтобы мы ощутили, что молитва наша дошла до Бога, мы должны молиться так, как молился Господу Иаир. У него дочь лежала на одре болезни — мог ли он думать о чем‑либо другом? Нужно молиться так, как кровоточивая жена и как прокаженные: вся их последующая жизнь зависела от того, выздоровеют они, или нет — могли ли у них возникнуть посторонние помыслы? Каждый раз, приступая к Богу для молитвы, мы должны помнить, что в этот момент решается судьба нашей души: исцелится она или останется прокаженной, воскреснет или останется мертвой, будет спасена или погибнет.

Плодом каждой произнесенной молитвы должно быть наше приближение к Богу. Всякий раз после прочтения утренних или вечерних молитв, после посещения богослужения, мы должны чувствовать, что стали ближе к Богу, что стали родными Ему. Если этого не происходит, значит, мы молимся неправильно, значит, мы не достигли еще того обожения, о котором учили Святые Отцы: состояния, когда мы становимся богоподобными. Это состояние приобретается нами через молитву, через исполнение заповедей Христа, а также — особенно явным образом — через причащение Святых Христовых Таин. О чем и сказано в одной из молитв ко Святому Причащению: «Божественное Тело и обожает мя и питает; обожает дух, ум же питает странно».

Дай нам Бог почувствовать близость Его к сердцу нашему, почувствовать, что мы стали родными Богу, что сделались Его сынами и дочерьми, «богами по благодати». Дай нам Бог научиться настоящей молитве, в которой мы соприкасаемся с Господом, беседуем с Ним, встречаем Его лицом к лицу. Дай нам Бог в этой молитвенной сосредоточенности и собранности встретить праздник Рождества Христова, а затем и Пасхи Христовой, и, наконец, встретить Самого Христа в Царствии Небесном. Аминь.

1996

О милосердном Самарянине. Неделя 25–я по Пятидесятнице

Законник, приступив к Иисусу, спросил: «Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» Господь, отвечая, переадресовал его к Закону — первоисточнику, который законник должен быть знать лучше, чем кто‑либо другой. Ведь именно в Законе было впервые сказано: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и ближнего твоего, как самого себя» (Лк. 10:25–27).

Но одно дело знать Закон, другое — исполнять его; одно дело — слышать заповедь Божию, другое — воплощать ее в жизнь. Потому законник и спрашивает Господа: «А кто мой ближний?» Ему не все ясно в этой заповеди: для него она слишком абстрактна.

И Г осподь отвечает ему притчей — о том, как некий человек попался в руки разбойников, был избит и лежал, израненный и окровавленный, при дороге. Мимо проходили священник и левит, но оба, отвернувшись, сделали вид, что не заметили его. И только самарянин, увидев несчастного, сжалился над ним, обвязал его раны, посадил на своего осла, довез до ближайшего города, поместил в больницу, заплатил врачам. «Кто из этих троих был ближний попавшемуся разбойникам»? — спрашивает Господь. «Оказавший ему милость», — отвечает законник (Лк. 10:30–37).

Итак, Господь привел в пример самарянина — человека, не принадлежавшего к «истинной вере», к богоизбранному народу израильскому. Иудеи относились к самаряням с презрением, к ним не прикасались, с ними не разговаривали. Между двумя нациями существовал многовековой непреодолимый барьер. Отчуждение доходило до такой степени, что иудей скорее бы умер от жажды, чем напился воды из рук самарянина. С такой же брезгливостью иудеи относились к хананеям, римлянам и другим язычникам.

Подобное гнушение людьми, принадлежащими к другому народу, к другой вере, было глубоко чуждо Христу. В течение всей Своей земной жизни Он сознательно преодолевал барьеры, созданные человеческими руками. Именно поэтому Он очень часто в притчах и проповедях приводил в пример самарян, хананеев, римлян — всех тех, к кому правоверные иудеи относились враждебно и презрительно.

Господь показывал, что примеры человеческой доброты встречаются у всех народов и во всех верах, что Закон и заповеди Божии исполняют люди самых разных национальностей и разных вероисповеданий. Можно знать Закон и не исполнять его, а можно не знать Закона, но исполнять его. Так и в наши дни можно быть верующим православным христианином, но не жить по заповедям Божиим, а можно принадлежать к другой вере, или вообще быть неверующим, но исполнять заповеди Христовы.