Человеческий цикл

Вероятно, век субъективизма закончится задолго до наступления духовного века; ибо поворот в сторону субъективизма является лишь первым условием перехода к духовной жизни, но не ею самой, не конечной целью развития. Вполне возможно, что поиски Реальности, истинного «я» человека, будут происходить в естественной последовательности, описанной в Упанишадах в глубокой притче о поисках Бригу, сына Варуны. Сначала ищущий приходит к открытию, что окончательная реальность есть Материя и физическое, а материальное существо, внешний человек есть единственное наше «я» и единственный наш дух. Затем он сосредоточивается на жизни как на Реальности и на витальном существе как на «я» и духе; при третьем подходе он постигает Разум и ментальное существо; и только потом он может выйти за пределы поверхностно субъективного через супраментальное Истину-Сознание к вечной, исполненной блаженства и неизменно творческой Реальности, для которой все вышеперечисленное является лишь оболочками. Но человечество может оказаться не столь упорным и гибким, как сын Варуны, и поиск может резко прерваться в любой точке. Только когда наступит момент, когда человеку предназначено совершить наконец свое открытие, Дух будет разрушать все несовершенные формулы сразу, как только они складываются, и побуждать человеческую мысль устремляться вперед, к более великому открытию, и в конце концов — к самому великому и светоносному из всех открытий. Нечто подобное происходило всегда, но лишь самым внешним образом и на поверхности. После того, как материальная формула, управлявшая жизнью на протяжении большей части девятнадцатого века, поставила человека в рабскую зависимость от засилья техники во внешней материальной жизни, самую сильную из всех, которые когда-либо ему приходилось терпеть, первая попытка вырваться на свободу, добраться до живой реальности вещей и уйти от механистической идеи жизни, существования и общества привела нас к тому поверхностному витализму, который уже начал управлять мыслью, прежде чем две эти формулы, неразрывно связанные друг с другом, зажгли страшный погребальный костер мировой войны и сгорели в нем. Витальный импульс не принес нам освобождения, но лишь использовал уже созданное техническое оснащение жизни с более лихорадочным упорством в отчаянной попытке жить более стремительно, более напряженно, с неукротимым желанием действовать и преуспевать, увеличивать саму силу существования или накапливать колоссальную эффективность коллективной жизни. Иначе быть не могло, даже если бы этот витализм был менее поверхностным и внешним, более истинно субъективным. В том, чтобы жить, действовать, развиваться, увеличивать витальную силу, постигать, использовать и осуществлять интуитивный импульс жизни нет ничего плохого — наоборот, это замечательные стремления, если им правильно следовать и правильно их использовать, иными словами, если все они устремлены к чему-то, превосходящему простой витальный импульс, и подчинены тому внутреннему закону, который выше Жизни. Жизненная Сила является орудием, но не целью; на восходящей шкале планов сознания она является первым великим субъективным супрафизическим орудием Духа и основой всякого действия и усилия. Но Жизненная Сила, которая не видит ничего, кроме себя, и не может служить ничему, кроме своих собственных упорядоченных потребностей и импульсов, очень скоро уподобится силе пара, приводящей в движение локомотив без машиниста, или локомотив с такой мощной тягой, которая выходит из повиновения машиниста и подчиняет его себе. Она может лишь добавить к природным силам материального мира неконтролируемый импульс высоко вознесшегося или широко утвердившегося титанизма или даже низшего пылкого демонизма, используя интеллект в качестве слуги, — импульс не знающего меры неустанного созидания, присвоения, роста, который закончится созданием чего-то мощного, огромного и «колоссального», обреченного по самой своей природе рухнуть под собственной тяжестью и погибнуть, поскольку в нем нет ни света, ни истины души, ни благословения богов, ни их спокойной вечной воли и знания.