Человеческое, слишком человеческое

Громила на входе имел вид вполне классический: строгий костюм с потными подмышками и вязь татуировок на шее. И косичка, конечно - куда без якудзовской атрибутики нынче. Я сунул ему в карман пару сотен кредитов, и он деликатно подвинулся, впуская меня внутрь. Обыскивать щедрых господ тут не принято - и так все ясно. Опять же, наводку кому надо он даст, и я, невзирая на дневное время, могу остаться без кошелька, а то и без сознания в придачу.

Это такой особый круговорот говна в трущобах. Он подозревает, что у меня навалом денег, что я могу быть копом или информатором. И может слить это все заинтересованным лицам. Я же солью этот притон, если тут мне что-то не понравится, или просто так - по доброте душевной. Но всем придется очень туго, если я коп, а мне пошарят по карманам. Мы оба это понимаем, и высший пилотаж - понять, какие подозрения жизненны, а какие нет.

Вот так тут все сложно.

Внутри по ушам больно врезала танцевальная, с позволения сказать, музыка. Эта смесь радикально высоких и радикально низких частот с тонким женским вокалом вызывала у меня ассоциации с чем-то черно-белым и редкостно креативным. Я поспешно убрал из поля зрения свои меломанские вкусы и принялся осматриваться. Количество обслуги пока равнялось числу посетителей - день все же: какие-то деляги в углу, двое ребят за барной стойкой, официантки в фартуках на босо тело. Это все не то, а у шестов пока пусто.

Ага. Бармен - совсем не молодой уже, татуированный и затянутый в черную майку - прочно нацелился на вошедшего и теперь тер свою посуду, уделяя моей персоне внимания больше, чем стеклу.

- День, уважаемый.

Я влез на табурет прямо перед ним и положил подбородок на кулаки.

- И тебе. Что будешь пить? - просипел бармен.

Примечательнейшая личность: судя по обвисшим мышцам - в прошлом спортсмен, а судя по странной форме шрамов - рестлер. Ну а по голосу - так конченный "песочник".

- "Синюю смерть".

Бармен смешался и опустил стакан.

- Не подаем. Шел бы ты отсюда...

- Новенькая. Где.

- Ээ... Слушай, наши девчонки - это отдельная тема. Ты что-то подхватил от нее? Нет? Иди вон. Сай, уведи!

Можно, конечно, попытаться его разговорить, но в "бездне" это требует или силы, или денег. Но я уже и так потратился, и, к тому же, временем обделен...

- Три секунды. После этого включаю "пенфилд". Догадываешься, сколько у тебя будет клиентов после такого?

- Да ты что, ублюдок!

"Неправильно".

- Три...

- Э, Сай! Поди сюда быстро!

- Два...

- Вали его!

- Один.

Я крепко сжал ремешок своих часов, и излучатель "пенфилда", обернутый вокруг ремня, дал залп. Волна депрессивного спектра ушла от меня расширяющимся кольцом, и все живое в баре в мгновение ока оказалось на полу. Я потряс головой: отдача прибора больно отозвалась где-то в среднем ухе, зато когда в глазах прояснилось, вокруг обнаружилась жутковатая картина. Бармен рыдал, судорожно загребая руками останки разбитых стаканов, а позади меня корчился на полу вышибала, и плакал этот суровый громила, наверное, во второй раз в жизни - это если считать с родовым криком. Посетители и официантки тоже не отставали - в самых экзотических позах. Вообще, "пенфилд" - полезнейший прибор: заодно я убедился, что Ев больше в баре нет. Я еще раз осмотрелся. Не люблю это зрелище, но еще меньше мне нравится получать по роже в клубных драках.

Убедившись, что никто не получил серьезных травм, я наклонился через стойку и с трудом вздернул бармена на ноги.

- Где новенькая?

Тот что-то простонал и снова залился слезами, так что я просто отобрал у него ключи от внутренних помещений и опустил страдальца назад на пол. Судя по индикатору заряда на ремешке, я смогу еще раз всех положить, если понадобится возвращаться тем же путем.

Я взобрался на танцевальную сцену и пинком распахнул дверь в коридорчик - к гримеркам стриптизерш. Тут было довольно темно и слегка влажно - сказывалась экономия хозяина на кондиционировании. Где-то там, в скудно освещенном лабиринте, жилая комната беглянки - как там ее? Хикари, что ли. Я вынул из кобуры пистолет и поднял оружие перед собой. "Передний курок или задний? Задний или передний?" Я положил палец на спуск огнестрельного ствола: на дистанциях коридорной пальбы 357-ого мне хватит с лихвой. Тревога билась в голове, все казалось, что вот-вот выскочит из-за дверей нормальная живая девчонка, и я - на рефлексах - продырявлю ей голову. Невзрачное большеглазое личико Евы горело на сетчатке, как выжженное, и я убеждал себя, что не выстрелю ни в кого, кроме нее, что я профи, что я...

- Ты кто та... Ай, не стреляй, пожалуйста!

Поле зрения рывком дернулось с первым же звуком голоса - и над стволом появилось бледное лицо с огромными наклеенными ресницами. "Не она".

- В комнату, быстро.

Шептать и разговаривать знаками уже нет смысла. Для Ев, которые не поддаются действию "пенфилда", его волны звучат как тревожный звон. Так что сейчас моя мишень или рванет на меня - что плохо, или к запасному выходу - что еще хуже.