Человеческое, слишком человеческое

Узкая ниша, врезанная между двумя несущими пилонами. Автоматические ворота, пятачок балкона - сраные шесть на пятнадцать, вечно забитые коробками и блоками. Есть там камеры или нет? Ну же, ты туда три раза на дню ходил, когда жаба давила курьерам платить!

Нет. Точно нет, вдруг понял я и вспомнил: грузовик сетевого супермаркета все не приходит, я курю, подняв воротник, сосед из восьмой все порывается трепаться, а я поднимаю голову и демонстративно принимаюсь изучать стены.

"Нет там камер".

Хорошо. Что дальше? Еву никто не видел, но на площадке бардак и сущий ад, на лестнице пятна крови, на моем автоответчике...

Стоп.

"Как там все звучало?"

"Ты головная боль Икари. Все будет правильно, только если ты с нами. В одиннадцать на грузовой площадке".

А ведь это похоже на чертов план, понял я и попытался встать - получилось плохо и только со второго раза, но это все херня. Главное, что я впервые за последние двенадцать часов знаю, как поступить правильно.

Итак - для начала официальная версия: позвонили мне. Значит, аз есмь головная боль для господина директора "Ньюронетикс", и на убийственную свиданку звали меня. Гладко? Гладко. Я поежился: слишком гладко, черт возьми. Слишком-слишком. Настолько гладко выходит, что я, может, и впрямь ошибся, и вызывали в самом деле меня. Рей же или тоже ошиблась или... Или как раз все поняла правильно.

В груди кольнуло, и я поспешил полезть в карман за таблетками. Кстати, а времени-то немного. Черт его знает, что утворит сердце после реанимационного раствора, пальбы и забега по лестницам.

"Врача бы мне..."

Так, думаем. Думаем быстрее, главное - сценарий на сейчас, сомнения на потом.

На чем я там... Ага. Я вышел, попал на мушку, и понеслась стрельба. Почему не отзвонился, а пошел сам? Предположим, я ушибленный, от "берсерка" не отошел и вообще. Как всегда, короче говоря. Проехали.

Дальше... А вот дальше - хуже. Кровь откуда?

Я сжевал еще горсть пилюль и вдруг все понял.

"Хорошие таблетки какие - по мозгам дают. Есть только один способ сделать так, чтобы кровь с лестницы не попала на анализы".

Я достал из кармана пистолет и сел под раковину. Потом подумал и вытащил из аптечки бинты. "Регеногеля" нет, обезболивания ждать долго, да и сердце вряд ли порадуется... В общем, сейчас будет больно, оскалился я и подтянул поближе бинты. Пистолет зажужжал, и у дульного среза замерцало шумоподавляющее АТ-поле - крохотный сгусток чистейшей во вселенной энергии, которой мы разве что не бреемся и не подтираемся.

Ах да, воротник плаща - в зубы.

Хлоп.

От боли потемнело в глазах, когда тяжелая пуля по касательной разорвала мне дельту на левой руке и впилась куда-то в штукатурку. Я помотал головой и осмотрел рану - по руке споро тек теплый багрянец, и вообще, все выглядело неплохо.

Только мало.

Я оглянулся на Аянами. Наверное, это правильно. За свои глупости надо платить хотя бы так, решил я, встал и приставил мерцающий ствол к правой штанине. Мягкие ткани бедра, говорят, местами нечувствительны к боли. Может, повезет?

Хлоп.

Еще одной пулей больше в штукатурке, и вот теперь все течет очень хорошо. Только стоять тяжело. Нужно покровоточить, и можно слегка забинтоваться. Еще не забыть вытереть кровь с кафеля и выползти в подъезд.

Устроившись у ванной, я достал телефон и нажал дозвон на последний номер, обозначенный как "Веснушка-тян". Положить подбородок на бортик, послушать гудки и...

- Алло? Придурок, ты что, отоспался уже?!

Золотистая вода в ванной уже сделалась почти оранжевой, и кончик голубого локона, распушившийся в ней, выглядел совсем черным. Вроде кровотечение не усиливается, ага? Держись, Рей. Меня заштопают, и я вернусь с литрами этого дорогущего лекарства. Я достаточно заработал на таких, как ты.

На не таких, как ты.

- Алло, мать твою, болван? Ты что? Тебе плохо? Где ты?!

- Аска?

- Ффух. Что с тобой?

- Меня подстрелили. Я у себя в подъезде.

- Что?!

- Я истекаю кровью у своей сраной двери. Давай сюда.

Я не стал слушать остального, нажал отбой. Надо зажать раны, положить бинты и ползти в подъезд - орать: "Санитаров!"

Уже вставая, я всмотрелся в лицо Аянами - нет, она пока еще здесь. Со мной.

Вот и хорошо. Вот и оставайся.

- Тебе не тот сукин сын сказал, что ты человек, Рей.

Глава 13

- И последнее, что интересует телезрителей, Икари-сан... Как вы относитесь к тому, что ваш поступок расколол общество?

Хорошо, что это был последний вопрос, потому как у меня зверски чесались раны. К тому же, честно говоря, мне было сугубо наплевать на то, как там общество раскололось - вдоль, по диагонали или в клеточку. Это все, может, и важно для пиарщиков и Кацураги, но меня беспокоит все же другое.

- Никак, Киришима-сан.

Я почти видел раздосадованную физиономию капитана, хоть ее и скрывали мощные прожектора камер. Ну, простите уж - если я сейчас начну нести ахинею про социальные факторы, это будет выглядеть тупее тупого, впрочем, как и вся эта затея с интервью.

- То есть, вы не чувствуете ответственности за резонанс?

"Ага, на трупы террористов мы уже походя плюнули, можно и о резонансе пообщаться". Черт, Мана, ну почему прислали тебя?