Тихую комнату в подвальном помещении небольшого дома, находящегося неподалеку от центра Рима, огласил захлебывающийся кашель. Пожилой человек, до этого момента мирно дремавший на узкой, старой кровати, скрючился в приступе дикого кашля, продолжавшегося, как ему самому показалось, целую вечность. Впрочем, на самом деле страдал человек недолго. От силы минут десять.
С трудом сев на кровати, прелат Симеоне, так звали этого пожилого человека, обвел мутным взглядом комнату, обстановка которой была крайне аскетичной - имелись только стол, стул, маленький шкаф, в котором он хранил свои записи, галавизор - из всех достижений техники он за свою долгую жизнь обзавелся только этим устройством... Хотя нет. Имелся еще ручной браслет-коммуникатор, без которого даже просто элементарно выжить в огромном мегаполисе порой не представлялось возможным. Завершала перечень имевшейся в распоряжении аббата домашней утвари кровать, на которой он сейчас сидел, небольшое зеркало и большое резное распятие ручной работы, доставшееся ему от отца Иллариона, отошедшего в мир иной лет шесть тому назад.
- Боже, спаси и сохрани, - прошептал Симеоне. Поднявшись с кровати, он сделал несколько неуверенных шагов в сторону стола, на котором обнаружил стакан воды, оставленный по забывчивости со вчерашнего вечера. Обычно он относил всю посуду на кухню, которую делил с двумя семьями, проживавших с ним в одной квартире и занимавших три другие комнаты.
Этих людей он пустил к себе год назад, случайно увидев на улице. Под дождем. Отчаявшихся и приготовившихся умирать от голода. Оказалось, их всех постигла одна и та же участь - потеря работы и, как следствие, невозможность платить по кредитам. Далее банки, стремившиеся отнять жилье в погашение долга, суды. И улица...
Прелату жалко стало детей, коих в каждой семье было по двое, вот и предложил пожить у себя, пока не смогут решить свои вопросы.
Симеоне дрожащей рукой взял стакан и судорожно его опустошил. Не до конца. Остатки вылил себе на голову, после чего буквально бросил стакан обратно на стол, и уставился в зеркало, висевшее над столом. Грустно улыбнулся. На него взирал изможденный, осунувшийся человек, с седыми, спутанными волосами и жиденькой бородкой. С лицом резко констатировали глаза - живые, с решительным взглядом, явно указывая окружающим, что их обладатель отличается стальным характером и неимоверной силой воли.
- М-да... Выгляжу лет на десять старше, - прелат решительно отвернулся. - Галавизор! Канал "Ирм"! - приказал он, вспомнив про кошмарный сон, приснившийся ему сегодня и завершившийся приступом кашля наяву.
Развернувшееся изображение явило счастливо улыбающегося популярного ведущего, вещавшего о скором начале очередной Игры.
- Приснится же... - покачал головой Симеоне. Собираясь выключить галавизор, прелат неожиданно передумал. Его привлекла очередная фраза красиво и увлеченно говорившего ведущего:
- ... разочарованные прошлой Игрой зрители заставили начать нас поиски решения, при помощи которого каждый из участников должен быть заинтересован в применении пыток в отношении пленных. Порадую всех! Мы нашли такое решение! В предстоящей Игре вводится обряд, названный нами "Обряд Очищения"! Совершив его, участник получает возможность в любом из очередных боев включить на три минуты режим "Неуязвимость"! Это означает, что он будет АБСОЛЮТНО неуязвим! Его не возьмут ни оружие, ни магия! Как вам? Следующим нашим новшеством...
- Выключить, - вмиг побелевшими губами прошептал прелат. Двигаясь, словно сомнамбула, он медленно одел штаны, мантию и водрузил на грудь золотую цепочку с миниатюрным крестиком.
- С этого все началось в моем сне, - рассуждая про себя, продолжил шептать он. - Это, по сути своей, может быть обыкновенным совпадением, но чтобы настолько красочно и вплоть до слова... "Обряд Очищения", который прорвет истончившуюся грань между нами и адом... Радуясь пыткам, радуясь собственноручно творимым непотребствам, разлагая собственный моральный облик, человечество обрекает себя на смерть... Почему я увидел то, что только должно произойти??? - вдруг как вкопанный остановился Симеоне, ошарашенный неожиданно пришедшим в голову вопросом. - Может, это знак свыше?
Схватив со стола пару исписанных листков бумаги, прелат выскочил из комнаты, позабыв выключить за собой галавизор. Забыл он и про дверь. Оставил ее приоткрытой.
Спустя пять минут в нее сунулась маленькая девочка. Увидев галаграмму знаменитого ведущего, она восторженно закричала вглубь коридора:
- Мама! Дядя Симеоне ушел и забыл...
- Ушел? - перебила ее недовольная мать. - Когда же он насовсем уйдет? На свои небеса.
- Мама! Здесь показывают Игру и...
Мать ее не слушала, сама для себя озвучивая давно наболевшие мысли:
- Ютимся в трех углах, а он занимает целую комнату! Рассуждает о своем боге, которого давно нет... Скорее бы уж помер... Каждой семье по две комнаты и больше не было бы между нами споров и ругани.