Человек без маски

Михайлов был на седьмом небе от счастья, он хоть чем-то помог своему другу. Он впервые видел его таким одухотворенным, даже несмотря на то, что новости он принес ему не только хорошие, но и скверные. Он еще раз пожал ему руку и в шутку сказал:

─ Андрюха, тебе бы не мешало бородку отпустить… Помнишь фильмы нашей юности о революционерах… Все в этой жизни бывает… Может через десять-двадцать лет напишешь мемуары о своей психушке… ─ Псих ничего не ответил. Он лишь слегка улыбнулся и тут же исчез из проема…

Желание поразмышлять над тем, что рассказал неожиданный гость, Рокотов оставил на ночь. Он не любил анализировать те или иные события, даже сплетни сразу, с кондачка. Времени подумать и все переварить у него было предостаточно, хоть отбавляй.

Было ровно десять часов вечера, когда он лег в постель. Михайлов совершенно случайно оказался в Тбилиси. Провожал в аэропорту жену офицера с больным ребенком. Ее муж находился в командировке. Информация, полученная от Михайлова, стала для Рокотова настоящей проверкой его нервов, его психики. Ему было о чем переживать. В том, что командир полка и секретарь парткома плели против него интриги, он уже нисколько не сомневался. Делали они это и раньше. Пукас уже несколько лет находился в резерве на повышение. Быть генералом ему не светило, но мечта хоть перед пенсией очутиться в Европе, на худой конец, в Москве, его не покидала. Моисееву двигаться наверх мешал значок. Он об этом и сам прекрасно знал. Только по этой причине пошел на партийную работу. Он был не только инициатором многих «починов» в полку, но и основным критиканом. Рокотов для него был не по зубам. Причиной была не только его должность, но и страх перед его возможным взлетом. Моисеев, узнав о том, что Рокотов находится в психушке, обрадовался. Через неделю он вообще стал ходить петухом. Командир уехал в Поволжье, в отпуск. Замполит ударился в запой, сидел дома под строжайшим контролем жены. Моисеев, взявший в одни руки должности замполита, секретаря парткома и пропагандиста части, был настоящим Генеральным секретарем…

1979 год. 8 марта. Четверг. Утром Рокотов не выдержал, позвонил в часть. Звонил из кабинета начальника отделения. Трубку взял Моисеев. Едва офицеры поприветствовали друг друга, как тут же раздался гнусавый голос стукача:

─ Андрей Петрович… У нас выборы прошли очень организованно, как никогда раньше… К нам приезжал сам Самойлов… Виктор Федорович лично присутствовал на избирательном участке… Затем он побывал в столовой, с солдатами откушал, не побрезговал…

После этих слов Рокотов несколько обмяк, приложил ладонь к микрофону. Задумался. Интерес к полку у него внезапно пропал. Почему это произошло, он и сам не понимал. Он вновь приложил трубку к уху. Из нее все еще лилась хвальба в адрес полковника Самойлова. Он кисло усмехнулся и надавил рукой на рычаг аппарата.

Газет в этот день не было. Не появились в отделении и врачи. Они, как и вся страна, праздновали Международный женский день. Попытка Рокотова позвонить домой и поздравить жену с праздником, успехом не увенчалась. К телефону никто не подошел…

1979 год. 9 марта. Пятница. Проснулся Рокотов к обеду. Причиной этому была его беспокойная ночь, он то и дело видел страшные сноведения. Одно из них ему особенно запомнилось.

Он был в каком-то палисаднике, вокруг него летали черные птицы. Их было видимо-невидимо, словно саранча, закрывавшая все небо. Позвоночные животные с крыльями, двумя конечностями и клювом сильно каркали и по-человечески вопили:

─ Андрей, она тебя не любит… Не любила тебя… Ты, дурак и дураком умрешь… Она уже любит другого…

Кое-кто из птиц набрасывался на Рокотова, стремился пробить своим длинным и очень острым клювом его голову. Он закрывался обеими руками, иногда падал навзничь на землю и вновь вставал. В схватке с птицами он поднимал руки кверху и просил помощи от Всевышнего. Ее не было. Он обращал свой взор к красивым березам, стоявшим перед ним. Они тоже ему не помогали. Он целовал зеленую траву, и она отказывала ему в помощи. Неожиданно в саду все стало красным, красными стали и некогда черные птицы…

Роктов сильно вздрогнул, затем медленно открыл глаза. Они были очень влажными. Внезапно через пелену тумана он увидел перед собой огромного не то человека, не то зверя. Он хотел ему что-то сказать, но язык не шевелился. От появившегося страха он по-детски вскрикнул и вновь погрузился в сон. Через некоторое время лежачего кто-то сильно толкнул в плечо. Он проснулся и слегка опешил. Перед ним стоял Наседкин. В руках он держал стакан воды и таблетку. Верзила через силу выдавил из себя улыбку, и подложив свою руку под голову офицера, тихо произнес:

─ Товарищ капитан, примите эту таблетку… Она Вам хорошо поможет…

Увидев отчужденный, даже несколько звериный взгляд больного, он продолжил:

─ Это снотворное рекомендовал Вам майор Колесников…