Человек безумный. На грани сознания

Валлон не смог существенно поправить Пиаже, потому что его опыты с детьми не только подтвердили выводы Пиаже, но даже еще и развили. С другой стороны, выход на филогенез, ведущий начало от обезьян, в принципе не мог дать результата в смысле объяснения диссоциированной психики детей. Поэтому теория Валлона выглядит незавершенной, полной общих слов об обществе и человеке, как все марксистские теории. Впоследствии его недосказанности прямо, топорно, сформулирует Б. Ф. Поршнев – и прозвучит набатом.

Самые интересные, ранние и свежие, работы Валлона «Турбулентный ребенок» (L’enfant turbulent, Paris, 1925) и «Истоки детского мышления» (Les origins de la pensée chez I’enfant. P., 1945) на русский язык не переведены, их нет даже в наших библиотеках ввиду исторических событий. В переводе есть только книга 1959 года «Психическое развитие ребенка», пожалуй, самая осторожная, но и здесь Валлон, по сути дела, подтверждает и развивает Пиаже. Кстати сказать, переводчик и комментатор Л. Анцыферова назвала автора «Баллоном» (это не в осуждение, а чтобы читатель не путался в списке литературы).

«Ставя вопрос о способах выявления и наиболее полного изучения всех возможностей той или иной стадии психического развития, Баллон выдвигает положение о психопатологии как методе психологического исследования, – пишет Анцыферова. – Нарушение развития не только замедляет эволюцию, указывает Баллон, но задерживает ее на определенном уровне, позволяя изучать его в полном и чистом виде» (Баллон, 1967. С. 4).

По сути, это «дорожная карта» В. М. Бехтерева: изучать неконтролируемую сознанием психику, потому что это изначальная психика в чистом виде.

У детей, изученных Валлоном, наблюдается расщепленное восприятие:

«При любом изменении объекта мысли его тождественность самому себе теряется. Каждый объект распадается на столько отдельных объектов, сколько у него аспектов. И в то же время отдельный аспект становится тождественным всему объекту. Приспособившись к объекту в одном его аспекте, ребенок оказывается беспомощным, если предмет представляется в другом аспекте», – кратко пересказывает Анцыферова особенности детского мышления «по Баллону» (там же. С. 12).

У ребенка наблюдается синкретичное мыслеобразование, как у первобытных людей и у шизофреников:

«Это отсутствие тождественности объекта мысли ребенка Баллон связывает с синкретическим состоянием его мышления. Характеризуя синкретизм, Баллон раскрывает взаимосвязь отдельных черт синкретического мышления. Так, недифференцированность ребенком временных отношений обусловливает синкретизм в понимании причинных отношений. Ребенок живет вначале текущим моментом, который нельзя даже назвать настоящим временем, так как у ребенка еще нет понимания прошлого и будущего. Поэтому ребенок не может понять отношений предшествования и последования, перехода действовавшей в прошлом причины в характеристику данного следствия» (там же. С. 13).

Это партиципация во всей ее красе: синкретизм, являющийся следствием расщепления. Отсутствие понятия о временах, как у первобытных партиципантов, которые не понимали различий настоящего, прошедшего, будущего.

Уверен: то же наблюдал и Выготский, изучая детей, но по какой-то причине скрыл результаты. Иного просто не могло быть, иного нормальные дети не могли показать. Ладно, что скрыл. Но лгать-то зачем? «Мальчик, трамвай, реалистическое мышление, образование спонтанных понятий подобно рефлексам…»

Бывают марксисты и марксисты. Валлон, напротив, подтвердил Пиаже. Во многом, против воли и собственных убеждений. Например, он оспаривал детский эгоцентризм, но, с другой стороны, не мог не свидетельствовать:

«С трех лет начинается новый, негативный этап в развитии личности: ребенок выделяет себя из предметной и социальной среды и начинает противопоставлять себя окружающим» (там же. С. 13).

Выше были обобщения по Анцыферовой. А вот что пишет сам Валлон:

«Ребенок переживает свое детство. Познает же детство взрослый… Взрослый признает различия между ребенком и самим собой, но чаще всего сводит их лишь к количественным различиям» (там же. С. 20).

Валлон называет таких взрослых эгоцентриками по отношению к ребенку. Таким типичным эгоцентриком являлся Выготский.

Впрочем, сейчас нас интересует не дополнение в теме Краеугольных камней инверсионной теории происхождения сознания, а проблема формирования понятий, как спонтанных, так и научных. Прав ли Выготский, уверяя, будто научные понятия формируются независимо от спонтанных, а спонтанные понятия детей имеют чисто рефлекторное происхождение?

Валлон, исследовав это вопрос, сделал еще более шокирующий вывод, чем выводы Пиаже об аутизме и эгоцентризме детской психики. Он еще более углубил тему изначальной расщепленности детской психики, тему шизофрении в восприятии детей, когда они формируют самые что ни на есть первичные, спонтанные понятия.

Он сделал это в непереведенной книге «Истоки детского мышления», которую мы будем излагать с помощью профессора О. М. Тутунджяна.