Человек-да

— Мирятся. Знают, что все равно не смогут переубедить совет клуба. Там очень упертые ребята. В прошлом

году один из них ушел в отставку прямо-таки в бешенстве.

— Из-за чего?

— Из-за того, что клуб приобрел музыкальный автомат.

— А-а.

— Как будто нас пинками и криками затащили в шестидесятые.

Я начинал понимать, что Хью подразумевал под словом «старомодные».

— Можно заглянуть в мужской зал? — спросил я. — Хочется посмотреть, чем там занимаются мужчины.

Хью кивнул. Я открыл дверь и заглянул в комнату. Там сидели четверо стариков — каждый за отдельным

столиком. Они не переговаривались — просто сидели и молча смотрели перед собой. Один из них кашлянул.

Выглядели они не очень счастливыми, но, полагаю, раз заявив о своем нежелании терпеть подле себя

докучливых женщин, они теперь были вынуждены придерживаться занятой позиции.

Я тихо закрыл дверь в мужской зал и повернулся — как раз в тот момент, когда в бильярдную опять явился

Томми.

— Ну что, набрал форму, Хью?

— Вся моя энергия сейчас направлена на игру в снукер, Томми. — Тот глянул на меня и рассмеялся. Он

знал, что у меня нет шансов против Хью и его магических шаров. Надо же, никогда не думал, что напишу такое

предложение.

— Яркие у вас здесь персонажи, — заметил я. И сказал это не для красного словца: когда мы проходили по

главному залу, я невольно обратил внимание, что все, на кого натыкались мои глаза, выглядели так, будто они

сошли со страниц альбома эксцентричных актеров массовки.

— В этом городе все такие. Невероятно. Но, надо признать, очень милые люди. И Томми этот, и Безумный Г

арольд.

— А кто это Безумный Гарольд? — полюбопытствовал я.

— Каждое воскресенье Безумный Гарольд приходит в кафе выпить чаю. После он целый день стоит на углу

улицы и машет автомобилям. В будни его можно найти в библиотеке, где он сидит за столом и вслух читает

Библию всем, кто желает его слушать. На прошлой неделе он пылесосил дорогу и, когда я проезжал мимо,

помахал мне. Веселый парень.

Хм, веселый? Можно сказать и так.

— Хью. — В дверях бильярдной в третий раз появился Томми. — Арлин здесь.

В бильярдную вошла Арлин, подруга Хью.

— Арлин, это Дэнни, — представил меня Хью.

— Привет! — Я пожал ей руку.

— В снукер играете? — У Арлин, как и у Томми, был певучий валлийский акцент.

Я кивнул и спросил:

— Не хотите сыграть?

Арлин рассмеялась и покачала головой.

— Женщинам не позволено играть в снукер.

Усмехнувшись, я протянул ей кий.

— Нет... серьезно. —Арлин выставила вперед ладонь, отказываясь брать кий. — Женщинам не позволено

играть в снукер.

Я посмотрел на Хью. Тот пожал плечами и кивнул.

— Женщинам не позволено играть в снукер? — изумленно протянул я. — Но... почему?

— Официальная формулировка: «Женщинам не позволено играть в снукер, потому что они могут порвать

сукно».

— Женщинам не позволено играть в снукер, потому что они могут порвать сукно? — зачем-то повторил я.

— Но это же... абсурд!

Арлин рассмеялась.

— Ас чего вдруг появилось это правило? — спросил я. — Кто-то из женщин порвал сукно?

— Не думаю, — ответила Арлин. — Но, в принципе... кто-нибудь из нас мог бы порвать сукно.

— Но ведь и мужчины от этого не застрахованы! — ошеломленно воскликнул я.

Арлин поразмыслила над моими словами.

— Сказать по правде, Дэнни, я все равно не очень хорошо играю в снукер.

— А если б оказалось, что вы созданы для игры в снукер, и вас пригласили бы на крупный женский турнир

по снукеру в Токио или еще куда-нибудь, а вам негде тренироваться, потому что ваш совет считает, что вы

можете порвать сукно?

Арлин опять задумалась.

— Вообще-то, в Токио я бы съездила.

Мы с Хью доиграли партию, осушили свои бокалы и собрались уходить. Я все еще стремился поговорить с

ним о том, как мне разрешить мои затруднения. Есть ли способ облегчить мое положение? Избавить меня от

нервозности, сожалений, страха и доказать, что тактика согласия для меня единственно разумный выбор? Мне

о многом хотелось его спросить. Я огляделся и осознал, что до сих пор не могу поверить в то, что оказался в

другой эпохе. Но я подозревал, что перемены не за горами. Через пару лет в зале для мужчин, возможно, будет

сидеть уже не четыре человека, а три. А еще через какое-то время — всего два. Потом — один. И в один

прекрасный день в этом рабочем клубе, возможно — почему бы нет? — заработает музыкальный автомат, и

женщин допустят в мужской зал и позволят им плясать на бильярдных столах, умышленно рвать сукно и шить

из него зеленые платья, и резаться в снукер. Некогда Маунтин-Эш был городом мужчин, но с вымиранием

угольной промышленности некоторые мужчины, вероятно, вдруг поняли, что, кроме традиций, у них больше

ничего не осталось... Возможно, потому эти традиции здесь так почитают. Причем не только старики, но и

молодежь, видевшая, как их отцы в 1980 году потеряли работу.

Мы с Хью покинули рабочий клуб с черного хода и у машины стали ждать Арлин. Ей пришлось идти

кружным путем.

Правила есть правила.

— Я пока разогрею вонтоны, — сказала Арлин, — а вы, мальчики, поговорите, о чем хотели.

— Пойдем, Дэнни, — позвал меня Хью, — обсудим твои проблемы...