Человек-да

— Мы посмотрим мюзикл «Куин», потому что я уже дал на это согласие, а потом будем делать, что хочешь.

Ясно? Все, что тебе угодно...

Спустя три часа мы вышли из театра и направились в Сохо. Я начал напевать попурри из песен «Куин». Уэг

меня не поддержал. Под воздействием мощной энергетики сегодняшнего вечернего представления он,

повидимому, утратил дар речи.

— Так чем ты теперь хочешь заняться, Уэг? — спросил я, останавливаясь, чтобы отдать бродяге свою

футболку с символикой «Мы вас потрясем». — Предложи что-нибудь! Хоть что-нибудь.

— Даже не знаю. Может, пойдем в паб? Куда хочешь.

Мы зашли в первый попавшийся паб, выпили там по

пинте пива и тут же ушли. Я стремился показать Уэгу все возможности, какие только может предоставить

вечерний Лондон.

Мы перешли через дорогу, пересекли площадь Сохо.

— Ты чего такой веселый? — спросил Уэг. — И куда ты меня ведешь?

Я опять стал напевать одну из мелодий «Куин». Проходя мимо какого-то человека, стоявшего в тени, я

услышал, как тот быстро и тихо повторяет:

— Гашиш, кокаин? Гашиш, кокаин?

Я замер на месте. Уэг продолжал идти, но потом заметил, что я остановился, и обернулся.

— Хочешь гашиш, кокаин? — спросил мужчина.

— Давай! — громко, с театральной напыщенностью в голосе, ответил я, чтобы слышал Уэг. Я хотел дать

ему понять, что «Да» расширило мои горизонты, превратило меня в бывалого человека. Я уже раз выкурил

сигарету с марихуаной в Брикстоне, раз попробовал психотропную «бомбу для мозгов». Я знал, что делаю!

— Дэн, ты что? — громко прошипел Уэг, и я растерялся. И впрямь, что это я?

— Сколько тебе? — спросил торговец наркотиками.

— Мм... не знаю, — ответил я, вдруг почувствовав себя не в своей тарелке. — На фунт?

— Дэнни! — крикнул Уэг, зашагав ко мне. Мужчина занервничал и попятился еще глубже в тень.

— Уэг, я пытаюсь купить наркотиков на один фунт.

— Зачем?

— Потому что этот милый господин предложил.

— Дэнни. В паб. Сейчас же.

Через несколько минут мы уже сидели в одном из пабов на Пятой улице. Прибыли туда, раскрасневшиеся,

взлохмаченные, на быстроходном рикше — потому что водитель предложил подвезти.

— Что, черт возьми, происходит? — спросил Уэг. — Что ты носишься, как заводной? Зачем затащил меня в

коляску рикши?

Я загадочно улыбнулся. Теперь я состязался с Уэгом в количестве выпитого пива, — причем демонстративно,

не уступая ему ни бокала. Я показывал Уэгу, как надо жить. Брать от жизни все, что она предлагает.

Когда наступило время закрытия, мы покинули паб. Каждый из нас нес по воздушному шару— непонятно

откуда они взялись. И мы оба пели, — к сожалению, разные песни.

— Ну что, Уэг... идем в другой бар... да?

— Нет, Дэн. С меня хватит... «развлечений».

— Да ладно тебе! Будет здорово! Встанем где-нибудь в уголке, будем глазеть на девчонок! Нужно говорить

«да» жизни!

— Не дави на меня! Мне нехорошо...

— Еще один бар, Уэг! Да?

Вид у Уэга был неважный. Я преподал ему хороший урок.

— Еще один, — согласился он.

Теперь мы находились в баре «У мадам Йо-Йо», расположенном в самом сердце Сохо. Пили пиво из банок.

Уэга качало.

Я вообще чуть не падал. Только адреналин, начинавший бурлить в крови каждый раз, когда я на что-то

соглашался, помогал мне держаться на ногах. Здесь тоже промышлял торговец текилой, и мы с Уэгом выпили

по стаканчику, но потом он схватил меня за руку и сказал:

— Хватит... довольно... прошу тебя...

Что это — крик о помощи? Или — что более вероятно — признание собственной вины? Я понял, что вот-вот

наступит момент истины.

Спустя несколько минут мы, шатаясь, шли по улице к веренице такси. У Уэга не ворочался язык. Я мог четко

видеть только тогда, когда закрывал один глаз.

— Итак... — невнятно произнес я. — Интересный получился вечер, да? Какие твои выводы? Тебе есть что

сказать? Хочешь за что-нибудь извиниться?

Честно говоря, Уэг, находившийся в состоянии, близком к психическому расстройству, вряд ли был способен

сообразить, за что ему нужно извиняться.

А потом мы услышали слова, которые нам лучше было бы не слышать...

— Хотите развлечься, мальчики?

Я поднял голову и увидел женщину, сидевшую на табурете под вывеской «МОДЕЛИ». Я попытался

сфокусировать взгляд. На ней был весьма откровенный наряд, на голове — некое замысловатое сооружение из

волос.

—Внизу у нас занимательное шоу. Пять фунтов с человека.

Черт.

Я глянул на Уэга. Он замотал головой. Я кивнул. На секунду мне показалось, что он сейчас расплачется.

Я не горжусь своим поступком. Тем более что не вправе винить алкоголь.

Но я дал женщине десять фунтов и потащил Уэга за собой. Мы прошли через красные бархатные занавеси и

оказались в каком-то сомнительном притоне.

Это должно было окончательно убедить Уэга в моей приверженности своему новому кредо.

Проснувшись на следующее утро, я попытался понять, что происходит. Я лежал в каком-то немыслимом

положении. Уверен, никому еще не удавалось так сложиться, — по крайней мере, по собственному желанию, да

и в процессе борьбы тоже.

Я знал, что один в квартире, но почему-то вокруг меня было слишком много рук. Я лежал на диване лицом