Читаем Человек дождя полностью

       - Еле сбежал, мастер Дик. Повезло, что в её дворце нет ни храма ни молельной комнаты Великой, а я все таки сотник и как бы нахожусь на службе. Вот не думал, что в супружестве есть свои положительные стороны,- и понизив голос до шепота спросил,- а что, и ваша жена в постели такая же ненасытная?

      Так же шепотом я ответил:- Да, но умные люди говорят, что лет через 15-20 это пройдет, так что потерпи немного,- и посмеиваясь над ошарашенным Лесли, я с воинами пошел во дворец Меф.


      Дворец представлял собой типичное жилище богатого лорда. Несколько этажей, анфилады комнат, многочисленная прислуга, которая с испугом смотрела на нового хозяина... Думаю у доверенных людей лорда Меф хватило ума не дожидаться меня и покинуть дворец. Особняком стояла башня. Она грозно возвышалась над округой, словно предупреждала всех и вся, что от её грозного ока не удастся никому скрыться. Интересное сооружение, я ранее уже видел такое, и даже знаю, как туда попасть. Ведь ни лестницы, ни двери в стенах башни не было. Я подошел ближе, бросив храмовым,- Ждите здесь,- и представил себя внутри ...


      Лестница внутри была, но ею вероятнее всего не часто пользовались, так как и ступеньки и перила были в пыли. В первом помещении не было ничего примечательного - сушенные пучки трав, какие то бочки и мебельный хлам. Внимание привлекли светильники, что светили ровным, немигающим светом, да и сделаны они были в виде головы дракона. Что это голова дракона, я знал твердо. Этажом выше было жилое помещение. Кровать под балдахином, гора подушек, камин с пылающим огнем, от которого по комнате растекалось приятное тепло. На столе стоял кувшин с вином и два кубка. Значит в гостях у Мефа кто то бывал, и судя по богатому убранству - гость был не простой. Я принюхался. Пахло миндалем - первый признак отравления. Запах доносился от кубка, в котором плескалось на дне несколько капель вина. Если б не моя способность различать запахи, я бы ничего не почувствовал. Интересно, кто кого хотел отравить - Меф гостя или гость Мефа?


      Я стал осматривать помещение "другим" зрением и сразу же заметил за кроватью в стене тайное помещение. Огонек молчал, так что опасности не было. Я распахнул тщательно замаскированную дверь - маленькая комнатка, даже не комнатка а кладовая. На полках полно каких то колб, сосудов, реторт, некоторые пустые, в некоторых находилась жидкость. Под тиглем горел огонь и какая то бурда по капле наполняла небольшой сосуд. Складывалось впечатление, что хозяин вышел на минуту и вот, вот вернется. Как же в этом многообразии разобраться, есть ли тут противоядие или нет. Решив отложить эту непростую проблему до лучших времен, я продолжил осмотр башни.

      По пыльной лестнице поднялся выше. Как и предполагал, верхний этаж служил для наблюдения. 8 окон расположены по кругу этой своеобразной смотровой площадки, у каждого окна стоял прибор похожий на телескоп. Я заглянул в ближайший прибор, он был направлен на дворец какого то незнакомого мне лорда. Ощущение личного присутствия, я даже слышал о чем говорят в помещении. Неплохо, неплохо устроился отец Игнес, или может быть герцог Чуб? Опять непонятки. Глоты были спрятаны в тайной комнате герцога, а императором должен был стать Игнес. Или темный монах всего лишь ширма Чуба, или Чуб использовался Игнесом в своих целях. И все таки, кто кого хотел отравить в жилом помещении? Настало время навестить отца Игнеса в его тюрьме и задать несколько щекотливых вопросов.


      Я представил себе храм забытых богов и себя в непосредственной близости от постамента, или алтаря. За стенами храма шумел дождь. В кругу моего огня в кристалле сидела Хи, увидев меня вскочила и стала что то отчаянно жестикулируя мне говорить. Мне слушать её не хотелось. Во втором круге, тоже в кристалле находился монах. Он хмуро посмотрел на меня, но ни один мускул не дрогнул на его лице.

      - Как мне к вам обращаться - лорд Меф или отец Игнес?

      - Лор Меф. Я за несколько лет проведенных в этом мире успел привыкнуть к своему новому имени.

       - Как вам здесь? Не скучаете?

       Он не удостоил меня ответом. Вопросов к лорду Меф у меня было очень много, ведь он знал меня по той, прежней жизни.

      - Меф,- я специально опустил обращение "лорд", - для всех вы мертвы и вряд ли кто нибудь будет вас оплакивать. Я по прежнему готов сохранить вам жизнь, если вы будете сотрудничать со мной и поможете мне поймать Чуба. Кстати вопрос,- кто кого из вас пытался отравить в вашей спальне. В одном из кубков я обнаружил недопитый яд.


      Лицо Мефа вытянулось, его реакция говорила, что о яде он слышит впервые.

       - Значит кубок с зелёными камнями ваш и вы пили из него,- констатировал я.

       - Ай да герцог, ай да сукин сын. Всех обошел. Императора отравил, кандидата в императоры отравил, и после вашей внезапной смерти, которую можно списать на что угодно, он остается единственным наследником рода Гюргенов. Лист отказа по боку, боги вынуждены согласиться, чтоб не прервалась прямая линия, а там всплывет какой нибудь бастард и все в порядке, династия продолжается. Умно, очень умно. А что за лаборатория у вас в спальне?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное