Читаем Человек дождя полностью

      - Яд, - коротко ответил ветеран, - Он принял его перед выстрелом.

      - Я все равно ничего не понимаю. Это лицо мне знакомо, но я не знаю этого человека, и почему он назвал меня императорским высочеством и кто такой хозяин?

      - Да, не простой вы человек господин, не простой. Да и простого Великая Богиня не выберет.

      Он поднял с земли разряженный арбалет.

       - Странно, здесь ещё одна стрела, а он сделал только один выстрел.

      - Не успел перезарядить?

      - Да нет, он двухзарядный. В империи таких арбалетов нет, у нас вообще арбалеты запрещены, даже хранение их карается смертной казнью для всех. С этим строго.

      - Разломай его и закапай его где нибудь поглубже. Эта гадость не должна попасть ни в чьи руки....

      Спасибо "Огонек",- мысленно я поблагодарил свой меч, и ласково погладил его по лезвию. Вновь засверкали огоньки и искры и ... "Огонек" превратился в обычный меч, каких много в каждой оружейной лавке...


      В Норд мы поехали по другой дороге. От Лесли я узнал, что некоторые храмы на севере вынуждены ограничивать прием послушников в воины в виду отсутствия помещений и денежных средств.

      - Народ здесь живет бедно, а семьи как правило большие, вот и отправляют лишние рты, которые невозможно прокормит в храмы Великой. Да только храмы тоже не всех могут принять.

      - А если организовать специальное заведение, купить какое нибудь здание и там учить послушников?

      - Даже несколько храмов не смогут этого сделать, они не настолько богаты. Сейчас наступили тяжелые времена. Раньше нам приходила помощь с богатого юга, но после того, как там было разрушено несколько храмов, она иссякла...

      Наше путешествие проходило без приключений. Храмов Великой по дороге нам не попадалось, в некоторых постоялых дворах, где мы останавливались, были молельные комнаты и я ночевал в них.

      К исходу пятого дня пути показался Норд.

      - Ну вот, приехали к самому интересному, - завтра начнутся поединки. Может и меня кто нибудь наймет и удастся заработать несколько империалов во славу Великой. Сейчас самое главное найти ночлег. К храму не поедем.

      - Как не поедем, - я аж подпрыгнул в седле.

      - Там сейчас каждая пядь уже занята, даже на полу. А лишние разговоры и внимание нам ни к чему. Будем искать гостиницу или постоялый двор.

      Но увы мест нигде не было, все было забито под самую завязку. Смирившись с тем, что придется ночевать где нибудь на улице, мы медленно двигались в сторону южных (как я полагаю) ворот.

      Мое внимание привлекла группа людей, человек 6-7 которые полукругом окружили какого то человека с мечом в руке, явно не для светской беседы. В их руках тоже блестели клинки... Раздался громкий свист, затем крик: - Храмовые! - и ватага бросилась в рассыпную. Лесли догнал одного и со всей силой врезал ему ногой по спине, тот упал не шевелясь.

      - Спасибо воинам Великой Богини, что так вовремя появились. Позвольте представится,- барон Тор,- бедный, разоренный, но все ещё барон. В его словах сквозил сарказм и насмешка над самим собой. - К сожалению заплатить мне вам нечем, гол как сокол, у меня даже кошелька нет.

      - А переночевать у вас есть где,- вмешался Лесли.

      - С превеликим удовольствием предоставлю вам кров и если что нибудь найдется на кухне, то и пищу. Прошу следовать за мной.

      Мы спешились и ведя лошадей в поводу пошли за бароном. Проходя мимо поверженного Лесли разбойника, барон пинком ноги перевернул его, наклонился, сорвал маску и хмыкнул

      - Люди графа Христа и графини Гол....

      Через некоторое время показалась темная громада дома, окруженного высоким забором. Подойдя к калитке в воротах, барон несколько раз стукнул по ней рукояткой своего меча. Меч, он кстати так в ножны и не вложил. Да и мы держались настороже. Калитка открылась.

      С масляной лампой в руках стоял ну очень пожилой старик, который увидев барона сразу же начал ворчать: - Уже поздно, люди графа шляются в округе, что за молодежь пошла, на уме только девицы, совсем мастер Тор из ума выжил из за этой красотки, так не долго и до беды...

      Не слушая старика барон вошел первым и пригласил нас следовать за ним. Мы прошли в здание и оказались в большом помещении.

      - Располагайтесь господа, по скудности средств, освещение только эта масляная лампа, и та, что у Патрика в руках. Это мой слуга, который после смерти моих родителей заменил мне отца. По этому он имеет право и ворчать и ругать меня. Камин мы тоже не затопим, нет дров. Но это все лучше, чем ночевать под открытым небом.

      Без разговоров Лесли подошел к столу, что чернел посредине зала и выгрузил на него краюху хлеба, несколько кусков вяленого мяса и головку сыра,- это все, что нам дали на последнем постоялом дворе, куда мы заходили в поисках места.

       - Теперь бы ещё водички достать,- пробасил он.

      - О этого добра хватает,- со смехом ответил барон,- во дворе колодец.

       Вскоре ещё один слуга, такой же дремучий старик как и Патрик принес два кувшина воды и поставил три деревянных кубка.

      Мы приступили к позднему ужину. Когда голод был утолен, - причем барон ел меньше нас, - я спросил:

       - Барон, у вас есть молельная комната Великой?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное