Человек-эхо

— Ты в порядке? — спрашивает Кара, и тот кивает. Он далеко не в порядке, но она понимает: Гриффин не хочет, чтобы ему и дальше задавали такие вопросы.

— Отлично. Послушай, Нат. — Она поворачивается к брату. — Если ты собираешься оставаться здесь, заниматься этим расследованием, мне нужно, чтобы ты держал себя в рамках. Чтобы ты не мутил воду и никого не злил.

Он склоняет голову набок, едва заметно улыбнувшись.

— Постараюсь.

— Да уж, постарайся. Потому что иначе ты подставишь под удар и меня. Никто другой тебя не взял бы. Марш выразился достаточно четко: только под мою ответственность. Так что если тебя уволят, у меня будут большие неприятности. Ясно?

Гриффин кивает, шутливо отдавая честь:

— Кристально ясно, шеф.

— Ну вот и отлично. Дикс? — зовет Кара через комнату, и Ной подходит к ним. Гриффин кривится.

— Тебе нужно извиниться перед Ноем, — обращается она к брату.

Оба мужчины обмениваются недобрыми взглядами.

— Я совершенно серьезно, Нат. Потому что я не хочу, чтобы вы работали вместе таким вот образом.

Это и было причиной его отстранения. Напряжение все накапливалось, никакого продвижения по делу Миа. Гриффин едва успел выписаться из больницы. И тут вдруг замечание Ноя в адрес Гриффина как-то поздно вечером: «Пожалуй, тебе не стоит торчать здесь».

«Пожалуй, будь ты лучшим копом, мне и не пришлось бы!»

И тут заключительная ремарка: «Может, если б ты был лучшим мужем…»

Сказав это, Ной тут же об этом пожалел, как позже признался Каре, но тут Гриффин ударил его прямо в лицо, сломав ему нос.

Гриффин хмуро смотрит на Кару, потом вздыхает.

— Прости, что тогда тебя ударил, — бурчит он, не глядя на Дикина. — Но ты тогда повел себя как полный гондон.

— Теперь ты, Ной. Давайте обо всем забудем.

— Если только смогу отплатить той же монетой.

— О боже ты мой, — бормочет про себя Кара. Мужчины! — Хорошо. Если Гриффин будет вести себя как гондон, я разрешаю тебе сломать ему нос. Но делай это так, чтобы никто больше не видел.

— Заметано. — Дикин протягивает руку, и Гриффин неохотно пожимает ее. — И прости за то, что я тогда сказал.

Гриффин в ответ согласно кивает. Кара закатывает глаза.

— А теперь идите и займитесь чем-нибудь полезным.

Гриффин отходит, и Кара смотрит на Дикина. Качает головой:

— Скажи мне — это была хорошая мысль с моей стороны привлечь ко всему этому Гриффина?

Ной бросает на нее испепеляющий взгляд. Машинально тянется к носу.

— Нет. Но раз уж это произошло, надо извлечь из этого максимальную пользу. Как бы я терпеть не мог этого самодовольного придурка, в своем деле он реально хорош.

Она замечает, что его взгляд перемещается на белую доску.

— Итак, что дальше?

Кара на секунду прикрывает глаза, а потом открывает и смотрит на него.

— Продолжим работать по делам Кемпера и Дамера, — отвечает она. Качает головой. — Господи, просто не могу поверить, что мы их так называем!

Даже при всем, что ей уже известно, происходящее все равно кажется какой-то фантасмагорией. Но нельзя отрицать реальность. Вот они, факты — прямо перед ней на доске, черным по белому.

Черным и кроваво-красным.

Глава 26

Утром Джесс услышала сигнал будильника. Прикинулась спящей, сквозь полуприкрытые глаза наблюдая за тем, как Гриффин встает и направляется в ванную.

Ей не хотелось разговоров после того, что произошло вчера вечером, — в холодном свете дня она ощущала лишь стыд. Повернулась под одеялом и положила руку себе на бедро, ощупывая пластыри, засохшую корками и все еще липкую кровь на незаживших порезах.

Услышала, как прекратила литься вода из душа и дверь ванной распахнулась. Гриффин заметил, что она за ним наблюдает, и нечто вроде смущения пробежало у него по лицу, когда он начал одеваться: широкие трусы, джинсы… Сидя на кровати, Гриффин надел носки, потом свои тяжелые черные ботинки. Натянул через голову футболку, потом худи. Выглядел он совсем не как полицейский. Ей это в нем нравилось.

— Будешь здесь, когда я вернусь?

Он стоял перед зеркалом, пытаясь пригладить волосы, и произнес это, не оборачиваясь к ней.

— Если ты не против, — ответила тогда она.

На лице его промелькнула короткая улыбка, и Джесс заметила, что Гриффин пытался ее подавить.

— Нисколько, — отозвался он.

* * *

Но сейчас в квартире полная тишина, и Джесс в сомнениях. Возвращается тревога, все сильней охватывает неуверенность в завтрашнем дне. Когда здесь Гриффин, его присутствие ободряет. Его спокойная уверенность в себе, его крепкая массивность помогают ощутить землю под ногами. Но теперь его нет, и Джесс вновь вся на нервах.

Прямо сейчас она должна бы быть дома с Элис, смотреть мультики, завтракать. Патрик требовал бы от них убрать крошки с дивана. В горле встает ком, и Джесс с трудом проглатывает его. Надо подумать о чем-нибудь другом. Сосредоточиться на том, чтобы понять, кто устроил пожар, кто совершил другие убийства.

Она встает, одевается, наливает себе кружку кофе. Баюкает ее в руках, сидя за кухонным столом. На нем до сих пор разбросаны фотографии, заметки, газетные вырезки. И стоит лэптоп Гриффина.