«Человек философствующий». Исследование современных моделей философской пропедевтики

Обыденное представление о философе столь же противоречиво. Американские философы Р. Поупкин и А. Стролл в своем учебнике философии приводят один анекдот. Два приятеля пьют пиво. Один тщательно рассмотрел кружку и заметил: «Жизнь – словно кружка пива». Его товарищ внимательно посмотрел на кружку и спросил: «А почему жизнь похожа на кружку пива?». «Почем я знаю, – ответил тот, – я ведь не философ» (см.: Поупкин Р., Стролл А. Философия: Вводный курс. М., 1998. С. 10). В обыденном представлении философ фигурирует либо как мыслитель-теоретик, посвятивший себя созерцанию мировых проблем и созданию отвлеченных теоретических систем, либо как мыслитель-идеолог, который способен предвидеть будущее, способен давать рецепты счастья и благоденствия для всего человечества, а потому он должен нести ответственность за все хорошее и плохое, что происходит в жизни. Ф. Ницше писал по этому поводу: «В самом деле, толпа долгое время не узнавала философа и смешивала его то с человеком науки и идеальным ученым, то с религиозно-вдохновенным, умертвившем в себе все плотское, „отрекшимся от мира“ фанатиком и пьянчугой Божьим; и если даже в наши дни доводится услышать, что кого-нибудь хвалят за то, что он живет „мудро“, или „как философ“, то это означает не более как „умно и в стороне“» (Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. § 205 // Сочинения: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 326–327).

«Краткая философская энциклопедия» (М., 1994) дает философу следующую характеристику. Философ – это тип человека, стремящегося к окончательной, всеобъемлющей ясности и истинности. Философ рождается таковым и не связан ни с какими особыми жизненными обстоятельствами. Характерный для философа вид связи с миром и манера познания вновь и вновь проявляются во все времена и у всех философски одаренных людей. От художника философ отличается тем, что он ищет изображение истины не в наглядных символах и конкретных образах, а в понятиях. От религиозного человека его отличает то, что философ стремится к достижению истины не для достижения личной святости, а во имя самой истины. Он рассматривает вещи согласно их сущности. Но философ не является и собственно ученым, ибо его взгляды суть результаты не только применения его метода и согласованные с опытом, но и результаты присущей ему индивидуальной силы внутренней убежденности.

Читаем далее: «Философ в подлинном смысле этого слова всегда представляет собой значительную личность. Поскольку философствование есть постановка вопроса о конечном, последнем смысле, мы вправе требовать от философа единства его теории и бытия. Он должен всей своей жизнью осуществлять свою философию» (Краткая философская энциклопедия. М., 1994. С. 480).

Стержень философии можно обнаружить внутри нас. Однажды древнегреческого философа Сократа спросили с явной иронией, а стоит ли вообще заниматься философией, на что философ ответил вполне серьезно: «А стоит ли вообще жить, так и не разобравшись в жизни». Действительно, прежде чем поставить перед собой те или иные цели, вполне резонно спросить себя, насколько это важно и нужно для меня, какой в этом для меня видится смысл? В этих вопросах и ответах на них находится корень любого поступка человека, который может быть до поры до времени скрыт не только от других, но даже от него самого.

Французский философ М. Гурина пишет по этому поводу: «Занятие философией предстает, как правило, не как необходимость, а как то, что надлежит реализовать с помощью нашей собственной деятельности. По отношению к нашей свободе философия выступает в качестве задачи, которую предстоит решить, но не потому, что есть такое принуждение или необходимость, а потому, что философия может считаться за благо» (Гурина М. Философия. М., 1998. С. 112).

Конечно же, можно жить не философствуя. Но жизнь, не знающая радости и свободы мышления, жизнь, когда человек не стремится стать хозяином своей судьбы – такая жизнь не является хорошей жизнью. Если для жизни, как таковой, философия есть излишество, то для подлинно человеческой жизни она как нельзя более необходима.

Чтобы обнаружить в себе «философский стержень», нужно задать себе всего лишь три вопроса:

1) пытаюсь ли я установить корни своих воззрений?

2) стремлюсь ли я понять, насколько достаточны и приемлемы мотивы моих поступков?

3) являются ли мои воззрения согласованными и стройными?

Отвечая на эти вопросы, мы увидим, что у нас, несомненно, есть некая жизненная «философия», но проблема в том – является ли она достаточно продуманной и обоснованной.

Данные рассуждения позволяют говорить о двух основных функциях философии, в свете которых ярче видится ее предмет, – это методологическая и мировоззренческая функции.

2. Философия и методология