Читаем Человек— гармония— природа полностью

В последние годы в мировой науке резко возрос спрос на биологов и экологов, и он начинает превышать спрос на физиков и химиков. Эта тенденция не определяется какими-либо новыми фундаментальными научными достижениями, а имеет прежде всего ценностную основу и коррелирует с тем, что ценностные вопросы в науке выступили на первый план, что, в свою очередь, объясняется как необходимостью ценностной переориентации науки, так и тем, что в связи с возрастанием масштабов и роли науки, укрепляющегося влияния ее на общество все большее значение приобретает политика в области науки как регулятор ее деятельности, определяемый общественными потребностями и ценностями. Переориентация, которая наблюдается в науке, — следствие внешнего воздействия на нее, а не результат ее внутренних стремлений. Общество постепенно изменяет свое отношение к науке, ее целям и задачам.

Переориентация при этом происходит не на основе замены одной системы ценностей другой, а скорее зиждется на переходе от нескольких обособленных систем ценностей, каждая из которых лежала в основе функционирования определенного цикла наук, к единой системе ценностей, общей для науки в целом. Конечно, эта система ценностей пока основывается на интуитивных оценках и предпочтениях.

Разработка более строгих оснований — это дело будущего.

Экологическая ценностная переориентация борется с обезличенностью науки, с ее пресловутой «нейтральностью», которая в XX столетии не более чем иллюзия или ширма. Экологическая ценностная переориентация к тому же требует признания моральной ответственности научного работника за результаты своей деятельности.

Ценностные вопросы выходят на первый план и в связи с обсуждением приоритетов в науке — задаче, актуальной сейчас не только с экологической, но и с экономической точки зрения, поскольку сегодняшняя наука требует огромных капиталовложений и развивать все направления одновременно невозможно.

Споры о том, какая наука важнее, часто справедливо обвиняют в беспочвенности. Тем не менее вопрос о приоритетах приходится решать, поскольку средства, отпускаемые на науку, все же ограничены и их надо оптимально распределить в условиях, когда эффект от вложения этих средств не проявляется сразу.

Экологический подход вносит в науку ценностные параметры, тем самым способствуя изменению ее классической парадигмы; он влечет за собой замену преимущественно аналитического, абстрактного взгляда на мир целостным, индивидуальностным и конкретным взглядом. В науке остаются объективность и аналитичность (без этого она немыслима), но в качестве подчиненных по отношению к целостному восприятию моментов. Экологизация представляет собой ценностно-ориентационное влияние одной науки на другие, суть которого в перенесении на исследования во всех областях науки тех ценностных моментов, которые характерны для науки экологии, а именно: целостное рассмотрение естественных систем при учете активности живых организмов в экосистемах. Экстраполяция этого принципа означает стремление к целостному изучению всей биосферы как среды обитания человека при учете его активности как наиболее динамичного фактора в биосфере.

Экологическая ценностная ориентация предполагает включение человеческой деятельности в предмет исследования. Конечно, человек — предмет исследования в биологии и гуманитарных науках. Однако экологическая ориентация впервые связывает воедино человека и природу, представляя их как целое. Человек становится участником взаимодействия с исследуемой природой, а не только неявно внедряет ценности в научную эмпирию по схеме: ценности — теория — научный факт. Наука еще никогда не была ценностно ориентирована на такую широту подхода к реальности. Если физика олицетворяет глубинную мощь науки, то экология — ее широту (не в пространственном смысле — это область космологии, а в смысле целостного познания многообразия связей в природе).

Экологический подход, ориентированный на целостное изучение системы взаимоотношений человека с природной средой, подразумевает и целостное рассмотрение проблемы человека (хотя ей и нелегко взять человека во всей его универсальности), учет степени его свободы по отношению к науке и технике и рассмотрению их не в качестве новых «идолов», а как орудий развития сущностных сил человека.

Поскольку экологизация предполагает учет высших ценностей человека в его взаимоотношении с природой, она смыкается с гуманизацией научного и технического знания. Гуманизация — это экологизация по отношению к человеку, экологизация — гуманизация по отношению к природе. Реальное тождество человека и природы, вероятно, возможно в конце пути «очеловечения» природы, но для этого должно произойти и «очеловечение» наук, изучающих природу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука