Читаем Человек— гармония— природа полностью

В целом наука должна приближаться не к такой степени интеграции, как механическая система или биологический организм, а к степени гармоничной системы. Нужна не интеграция в максимально возможной степени, а максимально возможная в данный момент гармоническая интеграция. Таким образом гармонизированная наука поможет созданию гармоничной системы взаимоотношений человека с природой и обеспечению гармоничности развития самого человека.

Современной науке не хватает свойственной биосфере гибкости, и для преодоления данного недостатка необходимо достижение наукой внутреннего единства, что, конечно, не должно отрицательно влиять на многообразие ее направлений. Необходимо, чтобы все отрасли науки выступали в деле определения перспектив преобразования нашей планеты в качестве равноправных партнеров.

Как можно теперь оценить междисциплинарные исследования по их связи с дифференциацией и интеграцией научного знания? В генезисе междисциплинарных исследований можно выделить два этапа. На первом создается программа исследований, и в ее рамках объединяются специалисты различных дисциплин. Это интегративный этап, способствующий как интеграции, так и прогрессу научного знания. Второй этап междисциплинарных исследований ведет к образованию новой научной дисциплины со своим особым предметом, понятийным аппаратом, теориями и методами. Чаще, впрочем, мы имеем дело с некоторой промежуточной ситуацией, которая, собственно, и является междисциплинарной, поскольку формирование новой дисциплины снимает проблему междисциплинарных исследований.

Междисциплинарные исследования способствуют, таким образом, и дифференциации и интеграции знаний. Их исходным пунктом является потребность в интеграции, а конечным пунктом может быть дифференциация, которая, в свою очередь, создает необходимость и в то же время расширяет возможности междисциплинарного взаимодействия. Заключительный этап междисциплинарных исследований, приводящий к формированию новой дисциплины, может быть назван дифференционным. Поскольку этот этап ведет к приращению научного знания (увеличивая его разнообразие), а интегративные показатели науки остаются на прежнем уровне, он также вносит свой вклад в научный прогресс.

Проблема интеграции научного знания в процессе ее углубления переходит в проблему его единства, приобретающую важное значение и с социальной точки зрения (потребность в формировании целостной, гармонически развитой личности), и с точки зрения экологической. Основой искомого единства служит единство научного метода (вспомним в связи с этим о важнейших чертах науки — ее универсальности и общезначимости), отличающее ее — хотя это различие и не стоит абсолютизировать — от всех других видов человеческой деятельности. Единство научного метода как такового — данность, но этим не ограничивается проблематика единства научного знания.

Существует несколько подходов к проблеме единства научного знания. Одни исследователи прогнозируют появление всеобъемлющей науки, которая будет решать все научные проблемы. Другие говорят о необходимости новой дисциплины синтетического плана, которая изучала бы наиболее общие вопросы взаимоотношения человека и природы. Третьи считают, что современные проблемы формируют особый подход (в частности, экологический), который служит объединяющим началом для организации междисциплинарных исследований. Единство можно понимать и как идеал целостной интегративно-разнообразной гармоничной системы, продвижение по пути создания которой, детерминируемое как собственно научными, так и практическими потребностями общества, служит важным критерием научного прогресса. Подлинное единство научных знаний — единство многообразия, система, способная не только к механическому, органическому, но и к гармоническому росту.

Единство многообразия должно доходить до целостности знания, но последнее не есть гомогенность. Единство может не только быть следствием интегративных процессов, но вести к дальнейшей дифференциации.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука