Человек и ноосфера

Только тогда, когда общество взяло под свою защиту всех своих членов, мог возникнуть институт «мудрецов» и «умельцев». Но вместе с первыми зачатками нравственности начала угасать и внутривидовая борьба — основа совершенствования генотипа. Значение этой новой формы памяти было столь велико, что человечество предпочло ради нее отказаться от биологического совершенствования вида. Значит, замена «животных» норм поведения нормами человеческой морали, основанной на нравственности как форме общественного сознания, — это переломный момент в истории антропогенеза, истории становления человеческого общества.

Может быть, даже и больше. Подобно возникновению жизни, появление Разума, утверждение принципов нравственности изменили весь последующий ход эволюционного процесса на нашей планете. Это была одна из важнейших бифуркаций в ее истории. Конечно, в дальнейшем каноны человеческой морали никогда не оставались неизменными, они приспосабливались к условиям жизни общества, приобретали национальный, классовый характер и т. д.

Тезис, который я пытаюсь раскрыть в этом разделе, следующий. Человечеству, для того чтобы обеспечить свое будущее, предстоит смена нравственных принципов столь же глубокая, какая произошла на заре становления общества, когда нормы поведения в ордах неоантропов сменились человеческой моралью, основанной на принципах нравственности как фундаменте общественного сознания.

Необходимость «нравственного императива» как следствие «императива экологического» — об этом мы уже говорили. Сейчас же я хочу обратить внимание на то, что его утверждение потребует перестройки сознания. Общие трудности должны породить ощущение новой общности: не семьи или рода и даже не страны, а общепланетарного единства. Это должно породить совсем новую систему отношений между людьми.

Сопоставляя те перестройки нравственных основ нашего общества, которые ожидало человечество с возникновением основ нравственности на заре общественного бытия человека, я должен сказать и об их различиях. И хотя перестройка поведенческих норм, которая нас ожидает, должна быть не менее глубокой, различия тем не менее носят совершенно принципиальный характер.

Прежде всего у нашего предка было время — ему некуда было торопиться. Перестройка, точнее, формирование общественного сознания и новых норм поведения тянулись, вероятно, многие тысячи поколений — именно столько, сколько тянулось преобразование стада неоантропов в человеческое общество. Во-вторых, Природа для этого располагала отлаженным механизмом, с помощью которого и происходила такая перестройка. Это был все тот же механизм естественного отбора. Только не дарвиновский механизм внутривидового отбора, действующий на уровне индивида, а отбор на уровне популяций или первобытных стад, постепенно превращающихся в человеческие племена. Те стада, в которых возникала более «совершенная» нравственность, более совершенная форма коллективной памяти, становились обладателями лучших знаний, лучшего оружия, более дисциплинированных боевых дружин… Благодаря этому они могли выкорчевывать из своей экологической ниши всех других «менее моральных» претендентов на положение родоначальников нынешнего человечества.

Теперь ситуация совершенно иная. У нас просто нет времени для стихийной «естественной» перестройки, нет не только тысяч, но и десятков поколений. Все должно решиться в пределах ближайших десятилетий. Экологический кризис надвигается стремительно, и в середине следующего века при сохранении нынешних канонов нравственности положение человечества может оказаться катастрофическим, даже если силовые приемы разрешения противоречий окажутся под запретом.

Ход событий не дает нам времени для адаптации. По этой же причине и «естественные» механизмы отбора оказываются в современной обстановке заведомо непригодными. Человечеству предстоит самому целенаправленно формировать систему нравственных принципов и создавать общественные структуры, способные вплести эти принципы в ткань общественного сознания.

Я хочу еще раз подчеркнуть некоторые особенности современной экологической и нравственной ситуации, складывающейся на планете. На протяжении последних сотен тысяч, а может быть и миллионов, лет развитие жизни на планете носило квазистабильный характер. Конечно, все постепенно изменялось: эволюционировали виды, менялся климат… Но тем не менее все основные элементы биосферы были всегда хорошо притерты друг к другу. Даже катаклизмы, вроде ледниковых периодов, биота переживала относительно благополучно.

Конечно, какие-то виды погибали, но вместо них появлялись новые, и разнообразие, генетическое разнообразие, столь необходимое для существования устойчивой жизни, росло. Именно поэтому можно говорить о непрерывном и «прогрессивном» развитии биосферы. Вместе с ней развивался и Человек, и его нравственность, которая так же, как и все остальное, была хорошо притерта к обстоятельствам земной жизни.