Человек из чужого времени

Михаил вспомнил свой вещий сон. На этом месте он обрывался, и что будет дальше – Михаил не знал. Вернее сказать, закончилась логическая связь событий, но отдельные всплески, эпизоды и картинки все еще оставались в его памяти. Ему еще предстояло встретиться со своим куратором – «милым и добродушным душеведом». Сейчас Михаил был готов к этой встрече, но будет ли он готов к ней в тот момент, когда она состоится? Михаил не знал и об этом уже не думал. Сегодня ему предстояло сделать либо большую глупость, либо один из лучших поступков в его жизни.

Глава 17. Наше будущее – это наши поступки сегодня

Михаил вновь оказался на автостоянке. Надо было поставить машину на место, кое-что забрать в психушке, вернуться на Просвещения, взять Юлю, отвезти ее домой, на Старо-Невский, и начать действовать по своему сумасшедшему плану.

– Что-то ты зачастил к нам, – добродушно приветствовал гостя сторож на автостоянке, с которым Михаил расстался чуть больше трех часов назад, – или что забыл?

– Новое дело появилось, придется машину снова поставить на денек-другой, можно?

– Да хоть на месяц, лишь бы платил исправно. Я тут продлю тебе еще на пару дней, давай два рубля, а там рассчитаемся по факту. Идет?

– Да уж куда лучше. Спасибо большое.

– Не за что.

Прямо с автостоянки Михаил направился в больницу. Путь был недалекий. Он не стал подходить к воротам, а решил обойти территорию вдоль забора. Каково же было его удивление, когда он обнаружил сразу в нескольких местах проходы и хорошо исхоженные тропы. Было очевидно, что ими пользуются регулярно. Услышав звуки шагов и чью-то неразборчивую речь, Михаил нырнул в высоченный бурьян и стал наблюдать. В проломе показались две женщины. Одна из них была стройная, молоденькая и очень симпатичная девушка, не старше шестнадцати лет, а другая, в белом халате – миловидная толстушка лет сорока. Они остановились.

– Ну все, дальше неси сама. Придешь домой, приготовь еду. Не вздумай куда-нибудь уйти. Я скоро буду. Если дома не застану, голову оторву. Поняла?

– Да поняла, поняла. Давай сумку. Тут скоро сама психом стану.

– Не кусай руку, которая нас кормит. Слава богу, хоть на питание не приходится тратиться. С моей зарплатой даже на похороны не хватит. Ну все, солнышко, иди домой.

Она передала сумку девушке и поцеловала ее в щеку.

– Ну, мама, – словно стесняясь, произнесла девушка, – я пошла.

Девушка ушла, а ее мать все еще стояла в проходе и смотрела ей вслед. Вероятно, Михаил пошевелился, и женщина это услышала.

– Ой, господи, кто там? – произнесла она испуганно.

Пришлось ему вылезти из убежища и встать во весь рост.

– Фу, окаянный! Михаил, ты меня напугал. Что ты здесь делаешь?

– Да вот, вышел погулять. Услышал шаги и спрятался.

– Слушай, с тобой одни хлопоты. Почти месяц был человек человеком, а тут наладил удирать куда-то. Всех на уши поставил. Я говорю им: апрельский синдром, как у мартовских котов, а они мне – не положено. Ладно, идем обратно, скажу, мне помогал, мусор выносил.

– Да у меня тут свидание должно быть через час с одной девушкой.

– Ну вот, я ж говорила – синдром. Хорошо хоть с одной, – пошутила толстушка. – Неудачное выбрал время для свидания, сейчас как раз будет проверка. Какая-то комиссия едет. Ну да ладно, что-нибудь придумаем. Проведу я тебя.

– Вы меня найдите, когда можно будет. Хорошо?

– Да уж найду, куда ты денешься. Вы тут все наперечет.

– Я сейчас догоню, только кое-что сделаю.

– По-маленькому, что ли? Ну давай мигом и догоняй. Вон, видишь, дверь открыта? Когда дела свои сделаешь, шмыгни туда. Я пока не буду ее запирать.

Она ушла. Планы срывались. Михаил понимал, что в ожидании комиссии вся психушка будет стоять на ушах, все будут начеку и утащить нужные бумаги ему не удастся. Но чем черт не шутит? Именно ради этого он и прилетел сюда. Надо было пойти еще на одно преступление – похитить собственные документы.

Теперь Михаил уже не походил на пациента этой клиники, вид у него был вполне приличный, интеллигентный и респектабельный. Может быть, попробовать выдать себя за доктора?

Белый халат нашелся сразу, белая шапочка – тоже. Михаил уверенно шел в регистратуру клиники. Все вокруг суетились и бегали с какими-то неотложными делами. На спокойного доктора никто не обращал внимания. Войдя в регистратуру, которая совмещала и функции канцелярии, он не обнаружил там ни одного человека. В дверце шкафа, в котором хранились личные дела больных клиники, торчали ключи. «Что у них тут, пожар объявили? Таким везением грех не воспользоваться. Сказав “а”, надо сказать и “б”. Надеюсь, это будет моим последним преступлением в двадцатом веке. Беззаконие вынуждает прибегать к беззаконию».

Спустя минуту Михаил уже перебирал личные дела. А вот и документы Михаила Петрова. Здесь же лежал и паспорт. Он взял всю папку целиком и засунул ее за пазуху.

– Что это ты удумал, Михаил?

От неожиданного вопроса Михаил вздрогнул и резко обернулся. Перед ним стояла та самая пухленькая и добродушная медсестра.

– Я взял свои документы.

– Но это же преступление!