Читаем Человек из легенды полностью

— Постой, — Берестнев тронул Вадима за рукав. Он > остановились посреди улицы с поднятыми воротникам i | регланов. Дождь хлестал в спину, ручьями стекал на го- 11 ленища сапог, лил перед глазами с козырьков промок-шнх фуражек. — Вы не восточней Крымской были? ДаJ i Так я и мой ведомый, сержант Кудря, в то время при I крывали кого-то из наших. С парашютом выбросился in I горящей машины. До самой земли кружили над ним: фрицы расстрелять его пытались. Приземлился он между | Абинской и Холмской. Кудря даже на У-2 за ним лета.!. Сказали, старший лейтенант ранен в ногу и отправлен н i I попутной машине в город.

— Он, — обрадовался Вадим. — Конечно он. Я ж-е го-1 j ворпл. Пойдем скорей, разыщем Кудрю.

В столовой подошел к Фадееву майор Датский.

— Нашелся Федоров, — сообщил начальник штаба ! самую приятную новость.— В прифронтовом санбате он. ранен.

— Жив. Жив Аркашка!— крикнул Вадим, схватил майора Датского в охапку, подбросил вверх, поймал, бе-режно поставил на ноги. — Извините, товарищ майор. Спасибо. А рана, черт с ней, заживет. Главное — жив. I Все слышали? —Его трубный бас нельзя было не услы-шать. — Аркадий Федоров жив!..

Под вечер Вадима вызвали через посыльного в обще- I житие летного состава. Командир полка подвел итоги I боевой работы за день и, коротко обрисовав положение || па фронте, поставил задачу на завтра.

— Вчера и сегодня авиация противника совершила массовые налеты на район Краснодара, —сказал под I полковник Исаев. — За два дня фашисты потеряли шесть- 11 десят семь самолетов. Наши потери — тридцать самоле- | тов. В результате ливневых дождей реки Адагум и Вто I рая вышли из берегов. Поэтому в районе станицы | Крымской наступление наших войск временно прекрати- [ лось. Гитлеровский генерал Вейтцель, который руководи! операцией по ликвидации советского десанта на Малой земле, сегодня в пять часов тридцать минут утра пред- I 66

6*

принял решительную атаку. За день противник совершил полторы тысячи самолетовылетов. Положение на Малой земле создалось критическое. Поэтому с завтрашнего дня, как только подсохнет аэродром, будем летать на прикрытие нашего десанта в районе совхоза Мысхако, за Ново-тКсснйском. Политработникам, секретарям партийных и йМсомольскнх организаций провести соответствующую дроту, — закончил командир полка.

ДЕСАНТ ПРОСИТ ПОМОЩИ


^JiaHHHM утром группа капитана Покрышкина вылетела на сопровождение бомбардировщиков. В районе встречи двухкилевые «петляковы» не заставили себя ждать. Старший лейтенант Фадеев, выполняя роль «железной метлы», повел свою четверку метров на тысячу впереди бомбар-^^щвщпков. Назначение «железной метлы», или заслона, осватывать и связывать боем истребителей противни-[расчищать бомбардировщикам путь к цели, иетверка старшего лейтенанта Речкалова пристрои-

1лась парами на флангах вблизи крайних задних бомбардировщиков для защиты их от нападения «мессершмит-тов» сбоку и снизу. Покрышкин поднял свою четверку метров на пятьсот вверх, чтобы «мессершмитты» не напали сверху.

ЯвПересеклн невысокие в этих местах, еще покрытые Снегом, Кавказские горы. Вадим увидел уплывающий под крыло Геленджик, через минуту развернул над морем самолет. Впереди Новороссийск и цель — бухта Цемесская, порт. Там, по данным разведки, ночью стали на якорь морские транспорты с живой силой и техникой противника. Вадим оглянулся: «петляковы» несколько отстали, но тоже развернулись и снизились. Так они выскочат к цели со стороны солнца незамеченными.

С высоты далеко виден Новороссийск. Город несся навстречу Вадиму, увеличиваясь в размерах. Вот уже можно разглядеть отдельные дома, корабли в порту. Четверка Фадеева проскочила бухту.

Порт замер, не видно никакого движения. Молчат зенитки. Пикирует ведущий группы «петляковых», за ним остальные. Заговорили береговые батареи. На них обрушивают пулеметно-пушечный огонь пары Фадеева и Су-тырина. В"порту вспыхнул пожар. Бомбардировщики вы-

67

ходят из пикирования и снова на цель. Один Пе-2 вздрагивает, слегка кренится влево, но тут же выравнивается, направляется к берегу, сбрасывает бомбы с горизонтального полета на портовые сооружения н уходит в море под прикрытие истребителей.

Огонь зениток слабеет. Фадеев видит на берегу сильный взрыв. В бухте полыхает танкер, черный дым заволакивает порт. А «легляковы» уже далеко, набрали высоту и в сомкнутом строю ложатся на обратный курс. «Странно, почему же не было истребителей?» — удив ляется Фадеев. Но «мессершмнтты» уже близко. Вадим замечает: юго-восточмей метров па 300 Выше пара «яков» дерется с четверкой Me-109. И он, сообщив об этом Покрышкину, спешит с лейтенантом Трудом на выручку незнакомым друзьям. Снизу атакует «месса» и с короткой дистанции открывает огонь. Сверху тянется к противнику еще один сноп трасс. «Мессершмитт» разваливается. Фадеев и Труд уходят в сторону, чтобы не попасть под обломки сбитого самолета.

Когда Вадим развернулся, атаковывать уже было некого. Фашистские храбрецы бежали.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары