Человек из ниоткуда

Вновь зазвонил телефон. На этот раз Зубайдат разговаривала с кем-то неизвестным Ведмине. Не прислушиваясь, она уловила отдельные слова: «книги, «статья», «ключи». Скорее всего, Ведмина утратила бы всякий интерес к беседе, если бы в разговоре не прозвучало обращение: «мистер МакВалтэг». Кажется, так звали старшего коллегу Саймона.

– Мама, а скоро мы поедем домой?

– Тише, Эмми, ты мешаешь мисс Бэтти разговаривать. Если ты не замолчишь, то мы навсегда останемся здесь.

Эмми улыбнулась, отчего стала еще больше похожа на своего отца, и ответила, – А мне здесь нравится.

Когда Зубайдат положила трубку, ее вниманием завладела Ведмина, – Что говорил твой знакомый мистер?

– Мина, ты задаешь нескромные вопросы, – Зубайдат решила отмахнуться от ненужных расспросов и перевести разговор в другое, более приемлемое для нее русло, – Мистер МакВалтэг – мой сосед и звонил лишь для того, чтобы узнать, не нуждаюсь ли я в чем-нибудь? Ты удовлетворена?

В разговор двух молодых женщин вновь вмешалась Эмми. – Я хочу играть.

– Давай поиграем, Эмми.

Вовремя вмешалась девочка, может быть, это отучит ее маму от любопытства.

– О, я знаю одну очень хорошую игру. Зубайдат, сейчас мы с Эмми тебе ее покажем.

– Хорошо, что я должна делать?

– Для начала, открой дверь, к тебе кто-то пришел.

Пока Зубайдат направилась к двери, Ведмина внимательно посмотрела по сторонам и заметила то, что ей было нужно.– Ну-ка, Эмми, будь умницей, ты, кажется, любишь маму?

Все произошло в считанные минуты, к счастью, она не забыла, чему их учили в Школе Магии. Сложнее было объяснить требуемое Эмми, но она – дочь волшебников, а значит, все получиться, как задумала Ведмина.

Зубайдат открыла дверь, к ее удивлению, на пороге стоял профессор МакВалтэг. Однако, его внимание становится навязчивым, но Зубайдат не может позволить себе проявить неблагодарность, она многим обязана этому мистеру.

– Добрый вечер, мисс, не сочтите за назойливость, может быть, вы позволите мне войти?

– Пожалуйста, мистер МакВалтэг. Спасибо за книги, мне было бы жаль потерять их.

– Не стоит благодарности, но смею заметить, что здесь находится и все остальное, – Прометей МакВалтэг протянул ей небольшой пакет.

– Проходите, – Зубайдат пригласила его в гостиную, где намеревалась представить его Ведмине. Гостиная была пуста. Пытаясь скрыть свое недоумение, Зубайдат заглянула в переданный ей пакет. Но не его содержимое занимало ее более всего. Где же Ведмина, если она перешла в другую комнату, то каким образом ей удалось так быстро уговорить сделать то же самое Эмми?

Лишенный любопытства мистер МакВалтэг не стал приглядываться к интерьеру гостиной, тем, более, что похвалиться Зубайдат пока еще было не чем. Лежащие в беспорядке вещи, не смутили гостя.

– Извините, я только начала наводить порядок. Хотите чаю?

– Пожалуй.

Пока хозяйка готовила чай, выкладывала на тарелки кекс, мистер МакВалтэг заинтересовался книгой, лежащей на столе. От его настойчивого внимания не укрылось, как Зубайдат быстро заглянула во все комнаты. Не обнаружив там того, что искала, вернулась за подносом. Когда она вошла в комнату, мистер МакВалтэг неторопливо листал книгу, и, кажется, был полностью погружен в чтение.

– Любите литературу?

– Можно сказать, я предан ей, мисс Бэтти. Я, знаете не поклонник телевидения, в нем присутствует что-то ненатуральное. Вот, допустим, вы, мисс, покупаете сладости, не сомневаюсь, что они вам нравятся, – Зубайдат согласно кивнула головой, – у сэра Диррока, и за труд производителя платите именно ему. Посредничество между производителем и потребителем подразумевает дополнительные платы для последнего. Никто, кроме самого производителя, не станет ценить столь высоко свой труд. Режиссер, оператор – своеобразные производители кинопродукции, актеры – лишь красивая упаковка, в которую помещает автор свой замысел. Театр – вот истинный храм искусства, – мечтательный взгляд Прометея МакВалтэга скользнул по стенам, где висели две картины-копии: «Последний день Помпеи» и «Девятый вал», – А вы, мисс, поклонница живописи?

– Да, мне нравится русская школа особенно, – теперь уже Зубайдат внимательно, словно в первый раз взглянула на картины Брюллова и Айвазовского, и ничего необычного в них не заметила. На протяжении последних двух лет она каждый день любовалась ими, и уже научилась воспринимать мастерство художников, как должное. Брови мистера МакВалтэга приподнялись, но не от удивления, а от растерянности. Со стороны казалось, что он над чем-то размышляет и никак не может принять нужное решение. – Что-нибудь не так, мистер МакВалтэг?

– Нет, нет, мисс Бэтти, картина о гибели целого города впечатляет. Автору удалось так правдоподобно передать страдания обреченных, словно он присутствовал при стихийном бедствии воочию, – профессор неторопливо, дюйм за дюймом, изучал полотно, так, что, Зубайдат засомневалась, а не увидел ли он, там что-то особенное, что ей не удавалось разглядеть ранее за столь большой срок?