Человек из Пекла. Книга 2. Часть 3

— В каком смысле, потрясение? — тихо, угрожающе, задал вопрос парень, пытаясь удержать «зверя» в клетке. Понятно, что знахарь вовсе не причём и срываться на этой женщине глупо, да и боком выйдет, живым отсюда, в случае чего, уже точно не выберется.

Страх женщины продолжал нарастать, но она, видимо, понимала, если не причину, то почему Медоед так реагирует на её слова.

— Она полностью здорова, если вы об этом… небольшое истощение, разве ч‑что… потрясение психологическое…

Отлегло. Градус напряжения тут же понизился. Слава Улью, подумал Дима. А психологическое, оно и понятно. Но хорошо, что не от того самого, от чего её, собственно он и спас.

— Простите…

— Н-нет, ничего. Я понимаю…

Ну да, понимаешь ты, подумал парень.

— И всё же… я хотела бы получить ответ на свой вопрос.

Рассказать? Конечно. Придётся, но не всё.

И Медоед вкратце рассказал урезанную и чуть подправленную «историю». Нарвался на муров, его вырубили, схватили, привезли куда–то, бросили в подвал с такими же бедолагами, на продажу, видимо. Саше удалось освободить его, при этом, Медоед ещё подумал, что здесь не соврал ни капли, девочка ведь на самом деле его «освободила». А к ночи, когда вся кодла бандитов перепилась и изнасилованных женщин притащили обратно, Дима начал действовать. Удалось убить почти всех и собрав оружие, вывезти людей на грузовике муров. Но не повезло нарваться на ещё одну банду. Уехать уехали, но грузовик обстреляли и почти все, кто был в кунге, погибли. Сашка находилась в кабине и им обоим повезло выжить. Машину повредили, ещё и заражённые появились, в общем, уйти удалось только им. Дальше, с неделю, лесами и полями уходили и вышли на этот стаб. А столь острая реакция обусловлена тем, что он не знал, делали с Сашей что–то плохое или нет, сам спрашивать, естественно, не стал.

— Мрази… с…ки… душить этих тварей надо везде и всюду… — произнесла злым тоном Мария, когда Медоед закончил. Пришла ещё мысль, что он сам, буквально несколько дней назад и был этой самой мразью. Неприятно… очень, но поделом.

Дима кивнул на жемчужину, мол, зачем она?

— Вы должны… нет… вы просто обязаны оставить девочку у меня.

«Зверь» снова дёрнулся.

— Что..? Ты её у меня выкупить решила, что ли?! — уже грубо спросил Дима.

Да, выдержке Марии можно только позавидовать. На грубость она никак не отреагировала, более того, даже порадовалась такой реакции Медоеда.

— Нет, конечно. Жемчуг за другое. Вы, Медоед, всё совсем не так поняли. И это хорошо даже. Вижу, что на судьбу Саши вам не наплевать.

Дима усмехнулся.

— Объясните.

— Её Дар, в нём всё дело. Вы должны, повторяю, оставить Сашу именно у меня, не у кого–то там, а только у меня. Либо у другого знахаря. Но такого на ближайшие километров сто, не найти.

— Всё равно не понял, — буркнул Дима.

— Дайте закончить.

— Извините.

Мария улыбнулась уголком рта.

— Она Провидица. В будущем. Сейчас её Дар только–только раскрылся. И её необходимо учить пользоваться Даром.

— Вы научите?

— Нет, что вы, — снова улыбнулась она, махнув рукой. — Я всего лишь знахарь. Учить будут другие и в другом месте.

— Конклав?

Мария тут же напряглась и подобралась, снова внимательно взглянув на парня.

— Полосатого верблюда знаете? — зачем–то добавил Дима, вспомнив вдруг «ключ–фразу».

С минуту женщина молчала, пристально смотря на Медоеда.

— Откуда..? Откуда вы знаете? — медленно произнесла она вопрос.

— Знаю одного знахаря. Он и сказал.

— И как же зовут… этого знахаря?

— Стопарь.

Мария выдохнула облегчённо, даже усмехнулась, прикрыла глаза на несколько секунд, что–то вспоминая.

— Неужели жив, старый алкаш?

Дима удивился, ого, неужели знает?

— Давно уже было, но когда видел его, был даже живее меня.

— И как же вас угораздило в этих краях оказаться? До Ближнего Запада отсюда… не близко, я бы сказала.

Дима вздохнул тяжко.

— Долгая… очень долгая история… но я туда и направляюсь, собственно. Могу привет передать ему, — усмехнулся парень. Мария тоже улыбнулась и ответила уже весело:

— Пинка ему под зад передайте, да посильнее. И потом скажите, что Мария не забыла. Он поймёт.

Дима приподнял бровь. Даже так? Накуролесил что ли, когда–то? Уточнять Дима, конечно же не стал. Спросил о другом:

— И всё же я не совсем понял на счёт Саши и причём тут жемчуг?

— Её Дар необходимо развивать под присмотром. Иначе она просто свихнётся от видений и всего такого. Что–нибудь странное в её поведении, кстати, замечали?

И тут до Димы дошло, наконец! Вот, значит, что значили все её эти взгляды «сквозь», её странные слова. Может даже, тогда, на схроне у муров, она «провидела» и этим самым… выдернула его из дерьма… дела, конечно… идиоты сраные, знали бы, какое сокровище на органы продать решили, пылинки бы с неё сдували. Тьфу, не о том ты думаешь, Дима!

— Было несколько раз… вот оно значит, в чём дело… теперь понимаю.