Человек из-под земли

Я вылез из машины и стоял перед ней, держа шляпу в руке.

— Я не беспокоил бы вас, миссис, если бы ваш сын не был важным свидетелем.

— Он не обязан отвечать на ваши вопросы, пока не посоветуется с адвокатом. Я это знаю, потому что мы уже сталкивались с законом. Но сейчас он невинен, как новорожденный младенец!

— Настолько невинен?

Она стояла передо мной без улыбки, преграждая мне дорогу к двери. Из соседнего дома, словно почуяв приключение, вышло несколько людей, они по одному двинулись в нашу сторону, образуя молчаливую аудиторию. Миссис Сноу обвела их долгим взглядом. На ее рассерженном лице мелькнуло выражение, близкое к паническому. Она повернулась ко мне:

— Если вы все равно настаиваете на разговоре, то пройдемте в дом.

Она проводила меня в свою маленькую гостиную. Пятно от пролитого миссис Броудхаст чая выглядело, словно мрачный след давнего преступления. Миссис Сноу не села и не предложила сесть мне.

— Где Фриц? — спросил я.

— Сын у себя в комнате.

— Он не мог бы выйти?

— Нет. К нему должен прийти врач. Мне не хотелось бы, чтобы вы снова встревожили его, как вчера.

— Он был встревожен до разговора со мной.

— Я знаю. Но вы еще больше встревожили его. Фредерик очень впечатлительный. У него был нервный срыв, и с тех пор он не владеет своими чувствами. Насколько хватит моих сил, я не допущу, чтобы вы опять довели его до болезни!

Я почувствовал укол совести, но лишь оттого, что она была особой женского пола, хрупкой и в то же время несгибаемой. Но она стояла на моем пути и где-то за нею был потерянный мальчик.

— Вы знакомы с Элом Свитнером, миссис?

Сжав губы она покачала головой.

— Никогда не слыхала о таковом.

Но глаза ее стали внимательными.

— И он не был тут, например, на прошлой неделе?

— Возможно... Я не могу сторожить дом целыми днями... Повторите, пожалуйста, фамилию...

— Эл Свитнер. Он был убит вчера вечером. Полиция в Лос-Анджелесе установила, что это заключенный, совершивший побег из тюрьмы в Фолсоме. Ее темные глаза блеснули, словно глаза ночного зверька в свете фонаря.

— Ах, так...

— Не давали ли вы ему денег, миссис?

— Немного. Я дала ему пять долларов. Я не знала, что он сбежал из тюрьмы.

— Почему вы дали ему денег?

— Мне стало его жаль.

— Вы с ним дружили?

— Этого я бы не сказала. Но ему нужен был бензин, чтобы выехать из города, и я выделила пять долларов...

— Я слыхал, что вы дали ему двадцать...

Она смотрела на меня, не моргнув глазом.

— Даже если так? У меня не было мелких денег. И я не хотела, чтобы он крутился тут, когда Фредерик вернется с работы.

— Он был другом Фредерика?

— Я не назвала бы его другом. Эл не был другом никому, себе в том числе...

— Значит, вы знали его?

Она аккуратно присела на краешек кресла на колесиках, я тоже сел в ближайшее кресло. Ее лицо было застывшим и замкнутым. Было такое впечатление, словно она глубоко вдыхает воздух перед тем, как нырнуть в воду.

— Не стану возражать, я его знала. Мальчиком он какое-то время жил у нас. У него уже тогда были неприятности с законом и для него подыскивали опекунов, которые взяли бы его в семью. В противном случае ему грозил исправительный дом. Мой муж тогда еще был жив и мы, посоветовавшись, решили взять его на воспитание.

— Это было очень мило со стороны вашей семьи...

Она покачала головой.

— Я не ставлю это себе в заслугу, нам просто нужны были деньги. У нас был Фредерик и мы не могли допустить, чтобы наш дом распался окончательно. Мой муж в то время постоянно болел, а цены росли. Одним словом, мы взяли Элберта и делали все, что было в наших силах. Но все было бесполезно, мы не оказывали на него никакого влияния... Более того, он плохо влиял на Фредерика. Собственно, мы думали, что с ним делать, когда он сам развязал нам руки. Угнал машину и удрал с девочкой.

— Фредерик был замешан в это, не так ли?

Она глубоко вздохнула, словно ныряльщик, выплывший на поверхность воды, чтобы зачерпнуть воздуха.

— Вы слыхали об этом?

— Кое-что.

— Но вы наверняка слышали неправду! Многие во всем винили Фредерика, потому что он был старшим из них. Но Элберт Свитнер был слишком развит для своих лет, девушка тоже. Ей было всего пятнадцать лет, но вы можете поверить мне, мистер, она уже не была невинна. А Фредерик легко поддавался влиянию и был словно воск в их руках...

— Вы знали эту девушку?

— Разумеется, знала.

— Как ее звали?

— Марта Никерсон. Ее отец был строительным рабочим, если вообще работал. Они жили в меблированных комнатах в конце улицы. Я ее знала, потому что семья Броудхаст приглашала ее помогать в кухне, когда они давали приемы. Марта была очаровательным созданием, лишенным малейших комплексов и сомнений. Всю эту историю затеяла она, если уж хотите знать, мистер. И, разумеется, она единственная вышла сухой из воды.

— А что конкретно произошло?