…Так вот что касается целей, рассуждал Знайка. Было это уже то ли на четвертый, а то ли на пятый день, когда они бросили самоделку – и он приноровился уже к своему костылю и оптимистично глядел в будущее. И мысли соответствующие в голове крутились. Это я уже не помню, где читал. То ли у философа какого, то ли еще где… Вот идешь ты к своей цели. Терпишь трудности и лишения. Испытаниям подвергаешься. И сначала жизнь тебе вроде препятствия чинит – то одно подкинет, то другое, иногда даже и совсем кажется дело швах… Но с какого-то момента вдруг замечает человек, что уже не только он сам усилия прилагает, а что-то словно извне подпихивает его, помогает идти. И как будто даже тащит, несмотря на все препятствия! Трудности, испытания – это да, все это в полной мере присутствует… Но время от времени и легчает вроде, всякие там случаи случаются – то подсказка подоспеет, то помощь, то проход впереди забрезжит, а то глоток воды, когда совсем невмоготу… Ведь взять к примеру Джунгли. Сколько мы прошли, а? Да страшно же представить – триста пятьдесят горизонтов! И вроде давно сдохнуть должны… Так нет. Что-то возимся еще, что-то копошимся… Всем нас преисподняя испытала. Боевое мастерство? Показали. Да какое! Да сколько раз!.. Стойкость и мужество? Проявили. Товарищество? Тоже да. Похоть? Победили! Помнишь девок-то?.. И даже соблазн одолели – это я про золото говорю. И всё ещё идем. И знаешь… словно тянет нас что-то. Я прям чую. Потому и говорю – если есть у человека цель, то обязательно он до нее дотянется. И мы дотянемся. Серега поморщился. Развел ты тут философию, братан… Как-то все очень уж просто у тебя выходит. Получается по-твоему, что главное – идти. А там уж кривая обязательно вывезет. Ты скажи это пацанам, которые легли. Про Бука я даже и говорить не буду, он, понятно, не с тем настроем шагал… Но остальные?.. Их почему не дотащило? Ну не до такого, конечно, согласился Знайка. Не все доходят… Тут очень тонко всё. Эфемерно. Если не дошел человек – может, и не больно хотелось. Или просто не смог. А если твердо взялся, если выбор себе простой определил: умри – но сделай… тогда точно дойдешь. И ты знаешь… Знайка помолчал, осторожно поглядывая на друга, будто опасаясь касаться темы – но все ж решился… время уже прошло – и я как-то переосмыслил. Не злюсь я на Бука. Ушла злость. А знаешь что осталось? Даже не презрение – равнодушие. Ведь и впрямь не наш оказался. Может, он и вышел с нужным настроем – да по дороге растерял. И можно ли человека винить за то, что не справился? Можно ли винить за то, что не смог себя перебороть? Ведь он именно после дикого племени сломался. Но тихо ушел, вреда обойме не причинил. И запасов наших они не взяли. Хотя и могли. И даже извинился в записке! А в итоге – не может ли так повернуться, что именно Букаш в этом своем уходе и окажется прав? Может, в этом его предназначение? Серега поморщился. За уши притягиваешь. Предназначение еще какое-то выдумал… Я, знаешь, тоже оптимист. Но если вылезет сейчас навстречу пяток кадавров, да возьмут нас в оборот – хрена мы отмахаемся. Без УПЗО и прицелов. И с фонарями, которые на ладан дышат. Нет, я согласен, конечно, если твоя теория и здесь себя положительно покажет. Скажем, если мы вдруг откуда ни возьмись битого дуболома найдем с половинным топливником и зарядить электронику сумеем. Тогда – да. Тогда уже и с кадаврами можно смахнуться. Тогда я и в предназначение поверю. Но не раньше. Знайка хмыкнул. Эх ты. Не романтик ты ни разу. Серега сардонически угукнул. Ага. Я что-то поубавил за этот переход романтизьму. В жопу такую романтику, когда пацанов хоронишь. И в божественное провидение я не верю. Все только в твоих руках и ни в чьих больше…
