Человек из прошлого

Павел Егорович Скорохватов, персональный пенсионер местного значения, вот уже два года страдал бессонницей. Засыпал только под самое утро, когда начинал брезжить рассвет, да и то если перед этим совершал длительные прогулки по улице (не менее часа). Уже долгое время Павел Егорович проживал в одиночестве и, чтобы хоть как-то скоротать время, завел себе еще в тридцать шестом году гладкошерстную немецкую таксу черно-подпалого окраса, с которой и совершал свои ночные неторопливые променады.

Вот и сегодня, покряхтывая, он сошел с четвертого этажа Первого дома Горсовета и отправился в дальнюю прогулку. Гулял он обычно по аллеям черноозерского парка, благо, что от дома он находился в нескольких шагах, — спустился по широкой каменной лестнице, и ты уже в городском парке.

Дотопав до каменной лестницы — парк «Черное озеро» лет двести назад был настоящим озером, которое в народе звалось «Черным» из-за темного цвета воды, — Павел Егорович начал потихоньку спускаться по выщербленным ступеням, и тут его такса несколько раз тявкнула и дернула поводок. Это было крайне неожиданно, поскольку Жулька — так звали таксу, — войдя в преклонный возраст, вообще не подавала голос. Ни по каким причинам, включая позывы голода и острое желание справить нужду. Пенсионер Скорохватов даже подзабыл, какой он у Жульки этот самый голос. А тут безумолчное: «Тяв-тяв!..» Да еще стала рваться куда-то вбок, сильно натягивая поводок.

Такое неожиданное поведение пожилой таксы озадачило Павла Егоровича. Сойдя на небольшую площадку посередине лестницы, Скорохватов неспешно последовал за Жулькой и через несколько шагов обнаружил справа от лестницы в густых кустах лежащего навзничь человека. Лоб и волосы его были в крови, что указывало на имеющуюся открытую травму головы. Поскольку Скорохватов сорок с хвостиком лет занимался научной медициной, то с ходу определил, что лежащий в кустах человек еще жив, а поскольку подает видимые признаки жизни, то определенно нуждается в неотложной медицинской помощи. Поэтому пенсионер местного значения развернулся и насколько мог быстро потопал домой. Задохнувшись от спешного восхождения на четвертый этаж, Павел Егорович подошел к телефону и вызвал скорую помощь и милицию. После чего направился к «Черному озеру, чтобы по приезде милицейского наряда дать соответствующие объяснения, поскольку гражданином был добропорядочным и, безусловно, законопослушным.

Скорая помощь и милиция приехали почти одновременно. Покуда медики оказывали первую помощь раненому человеку, Павел Егорович обстоятельно давал объяснения старшему наряда милиции.

— Знаете, я бессонницей страдаю. Не усну, пока не прогуляюсь часик с собакой. Вот и в этот раз вышел на обычную ночную прогулку и обнаружил лежащего в кустах человека с разбитой головой. Вернее, первой обнаружила его моя такса Жулька, после чего лаем подала знак.

— А вы рядом с раненым никого поблизости не приметили? — поинтересовался старший наряда.

— Нет, не приметил, — ответил Павел Егорович.

— А шли вы откуда? — спросил милиционер. — От парка или, наоборот. в парк?

— Сверху по лестнице в парк спускался, — пояснил Павел Егорович.

— Навстречу вам никто не попался? — задал новый вопрос старший наряда милиции.

— По выходе из дома я вообще никого не встретил и никого из прохожих не видел, — твердо произнес пенсионер и для убедительности вышесказанного проговорил: — Ночь ведь на дворе. Темень…

Это была чистая правда. Если бы не два фонаря — возле дома и недалеко от фонтана в парке, — то вряд ли можно было разглядеть что-либо на расстоянии вытянутой руки — на небе не было ни единой звезды, а сам небосвод выдался чернильного цвета, будто на него вылили все чернила, что имелись в наличии в городе.

Милиционерам Скорохватов более ничего, что хоть как-то могло бы помочь в расследовании покушения на жизнь неизвестного на данный момент человека, сообщить не смог. Старший из милиционеров, что допрашивал Павла Егоровича, немного опечалился, что свидетель никого с обнаруженным сильно побитым человеком или поблизости его не видел, но все же поблагодарил за содействие, кажется, вполне искренне. Пенсионер Скорохватов ведь мог попросту пройти мимо, совершить свою еженощную прогулку и вернуться домой каким-нибудь другим путем, чтобы не проходить мимо лежащего в кустах человека с проломленной головой. Или тотчас по обнаружении раненого вернуться домой в свою квартиру и забыть об увиденном. Павел Егорович же поступил как истинный советский человек, неравнодушный к чужой беде. Побольше бы таких… Так, наверное, подумал старший наряда милиции, прощаясь с опрошенным пенсионером. А дальше раненого отвезли в больницу, милиционеры уехали в свое отделение, а Павел Егорович отправился домой — совершать еженощную прогулку как-то расхотелось.

Придя домой, Скорохватов выпил чая, раздумывая о случившемся, после чего прилег на диван и… крепко уснул. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.

* * *