Человек из «рамфоринха»

– У меня столько планов и идей, ты себе даже не представляешь! Поэтому я бы хотел увеличить твое месячное содержание на двадцать процентов. А ты мог бы одновременно выполнять обязанности сторожа. Как тебе такая мысль? – и он бодро сбежал по лестнице. Впереди у него был трудный день.

Слуга закрыл дверь и направился в ванную комнату.

– Что здесь охранять – сплошная мусоризация и экологическая катастрофа. И никому не продашь – дом весь в трещинах. Что у человека в голове?

На умывальник остался след зубной пасты. Слуга посмотрел на себя в зеркало и повернул тумблер за правым ухом. После чего скорчил рожу и, швырнув мыло на пол, завопил:

– Я пан Мисикс, посмотрите на меня! Я пан Мисикс, посмотрите на меня!

И в приступе безудержного веселья запел балладу на стихи любимого шотландского поэта:

Куда ты, низкое созданье?

Как ты проникло в это зданье?

Ты водишься под грубой тканью,

А высший свет —

Тебе не место: пропитанья

Тебе здесь нет…

И ему было наплевать, когда раздался стук по водопроводной трубе.

—Здравствуйте, – поздоровался с присутствующими директор корпорации «Заслон» и снял темные очки.

Члены собрания тоже убрали очки в карманы. А секретарь директора Тома Диллинджер поправила рыжую прическу.

– Меня беспокоит высокая смертность среди участников совещаний, которая имеет место быть в тех случаях, когда я приглашаю сразу всех моих заместителей. Поэтому сегодня приглашены базовые члены нашей команды, можно сказать, цвет корпорации, ее молекулярная составляющая… Попрошу обменяться подарками и сувенирами!

Под его внимательным взглядом топ-юрист Заза Заслонский и шеф безопасности Тарас Заслонка обменялись галстуками, два иностранных члена совета директоров Густав Блинкен и Иеремия Жапризо – шариковыми ручками, а Заслонов-36, заместитель директора по тридцать шестому этажу, и новый заместитель по развитию командного духа Заслонов-Туйский вручили друг другу по конвертику.

«Блинкен с Жапризо хитрят, паршивцы», – подумал директор, припоминая, что они и раньше менялись дешевыми ручками. Но так как это были последние живые иностранцы в совете директоров со времен эпохи санкций, директор разрешал им небольшие вольности. Впрочем, он мельком кивнул Томе, и та сделала отметку в электронном блокноте.

– А где у нас Леонид Ильич? – спросил директор, не увидев среди собравшихся старейшего топа-менеджера Ленинца, почетного макгаффина корпорации.

– Юрий Владимирович, по вторникам Леонид Ильич на оздоровительных процедурах в музее-квартире Фофановой в бывшем доходном доме инженера Коха, – напомнила Тома.

Директор улыбнулся. Когда-то Ленинец водил его по злачным местам Питера и как раз в тех местах они вкушали французских улиток прямо в ракушках. Как давно это было, как давно! Тогда деликатесы доставали только на черном рынке…

– Хорошо. Давайте срочное.

– Загадочные корейские технологии, – выпалил помощник директора Эдди и включил проектор.

– По нашему поручению Австралиец встретился с Кареном, – начал доклад Густав Блинкен.

– На балете?

– Да, в антракте. Простите, а это что? – Блинкен строго посмотрел на Эдди. На экране стайка пышных корейских девушек с каменными лицами прыгала с пенька на пенек. Из одежды на них были только маски хахвэ, которыми они обменивались после каждого подскока.

– Ой! – опешил Эдди. – Сцена из императорского балета «Цветущий персиковый сад». Сейчас переключу.

Теперь на экране двое мужчин в европейских костюмах беседовали, сидя за столиком в стиле бохо. Изображение было мутным, силуэты казались плоскими, звук дрожал и периодически прерывался.

– Слева бирманец Карен, – пояснил Блинкен. После нескольких минут беседы Австралиец передал Карену что-то, напоминающее комплект батареек «Duracell» в заводской упаковке, и получил взамен внушительный кофр и листок бумаги.

– Микропленки по агрегатам серии Дизель-909.

– Я совсем не понимаю происходящего! – вскочил Заза Слонидзе. – Мы что, вот так запросто передаем корейцам технологические секреты родины? Самым шпионским образом?!

– Вы как будто вчера родились, господин Слонидзе. Мы начали практиковать использование шпионских сетей в эпоху санкций, когда был введен запрет на передачу высоких технологий в США и некоторые европейские колонии. В нынешние времена этот канал позволяет эффективно уходить от налогов. Наши действия в отношении родины абсолютно законны.

Директор корпорации взглядом усадил Слонидзе на место и удовлетворенно потер ладони.

– Теперь взамен мы получим нужные нам спецификации.

– Надеюсь, и лунный торфоукладчик Голдберга? – уточнил директор. Блинкен кивнул.

– Прекрасно! А что за документ передал Карен?

– Национальную реликвию Объединенной Кореи – агитационный плакатик Ким Ир Сена начала 50-х годов. Конспиративное прикрытие. Кстати, раритет с баснословным эстимейтом.