Человек из «рамфоринха»

– Ха-ха, осмельтесь, мой дорогой, осмельтесь, – осклабился директор и подал знак, что все свободны. Тарас Заслонка, демонстративно не глядя в лицо помощника директора, сорвал последний ватман флирт-чарта, на котором Эдди написал «Алыпов» и подрисовал носато-усатую рожу, многократно сложил и сунул во внутренний карман кителя.

Директор передал Томе тоненький файл:

– В группу брейншторминга. Готовность – через неделю. Спасибо.

Он задержал взгляд на ее безукоризненном разрезе на юбке и подумал: «Как обычно, никто из присутствующих к совещанию не готовился. И, увы, остались за пределами повестки вопросы оборонки. А ведь генерал Потомак снова будет звонить Ленинцу и торговаться. К тому же армия стала монополистом по торговле черной икрой, сумев отодвинуть на второй план даже церковь».

Леонид Ильич Ленинец лежал на низком лежаке в соляной пещере с пористыми стенами, прорезаемыми нишами с приглушенным светом, и песчаным полом. Неподвижный и отрешенный от мира он почти дремал с закрытыми глазами. А когда открывал их, над ним суживались и исчезали в пустоте световые спирали. Их пульсация казалась бесконечной. «Вечно и вечно, – пульсировало и неизменно повторялось их движение, – вечно и вечно, и ничему нет срока, только вечно и вечно…» Там, куда они убегали, не существовало ни прошлого, ни будущего. Там царили тишина и покой, и оттуда доносится голос – мягкий, завораживающий, с приятным финским акцентом:

«Я остановился у заветной двери и нажал звонок. За дверью послышались шаги. Когда я назвал пароль, Ленин открыл дверь.

– Очень плохие вести, Владимир Ильич, Керенский собирается развести мосты и послал на них войска.

– Революция началась…Немедленно надо ехать в Смольный!

– Нельзя, Владимир Ильич, опасно, на улицах стреляют.

– Нет, нет! Больше ждать нельзя!

– Трамваи возвращаются в парк. А пешком далеко и рискованно…

Ленин резко повернулся ко мне.

– Извольте, товарищ Рахья, обеспечить переход в Смольный!

– С вами готов хоть на край света, – преданно сказал я.

Для маскировки использовали рыжий парик и кепку. Я помог платком перевязать Ильичу щеку, будто у того болят зубы. Когда он увидел на пропусках подчистки и расплывшиеся пятна чернил, то поморщился: «Ужасная липа». Но приободрился, когда я показал ему два заряженных револьвера…»

Квартира большевички Маргариты Васильевны Фофановой была культовым местом для старейшего сотрудника корпорации «Заслон» товарища Ленинца (он терпеть не мог, когда его называли «господином»). Как и в молодости, он готов был пробиваться с Лениным туда – к Неве, через Литейный мост в Смольный, навстречу всем ветрам и пулям контрреволюции… Со временем скромный доходный дом на Сердобольской улице обветшал, и благодаря усилиям Леонида Ильича превратился в уютный двухэтажный особняк с тургеневскими колоннами и сфинксами, охраняющими парадное. Внутри квартира стала напоминать аристократический салон в стиле Второй империи – антиквариат, старинная мебель и изысканные вещицы с подтвержденным провенансом. Правда, в отношении предметов изобразительного искусства Ленинец проявил пролетарскую твердость – стены гостиной украсили картина Александра Саханова «Разговор по душам», запечатлевшая вождя с охотничьим ружьем и стариком-егерем, и монументальное полотно «Посещение Ленина монголами» кисти неизвестного тюркского художника.

Стены музея позволяли многократно увеличить число художественных шедевров, но Ленинцу было сложно конкурировать с панк-движением «За Ленина и Сталина». Эти дельцы, используя мощный административный ресурс, застолбили тему Ленинианы не только на отечественных аукционах и выставках, но и на торгах престижных Christie’s и Sotheby’s. Недавно «панки» увели из-под носа Ленинца супер-пару работ великого Дмитрия Налбандяна «Ленин в Горках» и «Созидание во имя мира. Брежнев и Кастро»!

Однако главным достижением Ленинец считал обустройство спелеокамеры, в которой он сейчас и находился. Элитная соляная пещера, к которой вел скоростной лифт из камеры для хранения меховых изделий, была искусно встроена в санкт-петербургские катакомбы. Пользоваться спа пещерой считалось высшей корпоративной привилегией, именной членский билет за номером № 02 числился за директором фирмы Юрием Владимировичем. Впрочем, в последнее время участились шумные заезды лиц из правительственного бомонда и лояльных депутатов с супругами. Но только не по вторникам – этот день был зарезервирован строго для высших топов дирекции «Заслона» с членскими номерами начиная с первого – у Ленинца – и до тринадцатого.