Человек из Высокого Замка

«Значит, ему пришлось повоевать». Она не заметила никаких дефектов или следов ранений. У него действительно прекрасно сложенное, поджарое тело и длинные ноги. Джо, почувствовав, что его разглядывают, нахмурился и отвернулся.

— Уже и посмотреть на тебя нельзя? — спросила она, пытаясь сообразить, в чем дело: ночь они провели вместе, и вдруг такая стыдливость. — Нам что, придется теперь прятаться по темным углам, как клопам, которые не выносят света?

Недовольно что-то буркнув, он отправился в ванную, почесывая на ходу подбородок.

«Это мой дом, — думала Юлиана. — Я дала тебе приют, а ты даже не позволяешь смотреть на себя. Зачем же тогда остался?» Она направилась за ним в ванную, где он напускал в умывальник горячую воду.

Заметив на его руке татуировку — голубого цвета букву «К», она спросила:

— Что это? Первая буква имени жены? Конни? Коринна?

— Каир, — проговорил он, умываясь.

«Какое экзотическое имя», — подумала она, но тут же почувствовала, что краснеет.

— Вот глупая, — сказала она вслух. Ведь понятно же: этот итальянец, тридцати четырех лет от роду, из немецкой части мира, побывал на войне. На стороне держав Оси. И воевал под Каиром: татуировка — символ братства итальянских и немецких ветеранов этой кампании… разгром британских и австралийских войск генерала Готта, победа Роммеля и его Африканского корпуса.

Она вышла из ванной и принялась нервно застилать постель.

Вещи Джо аккуратно сложены на стуле: одежда, чемоданчик, всякие мелочи. Она обратила внимание на обтянутую бархатом коробочку, по форме напоминающую футляр для очков; не удержалась и заглянула вовнутрь.

«Да, ты действительно воевал под Каиром, — подумала она, разглядывая Железный Крест второй степени с выгравированной вверху датой: «10 июня 1945 года». Такая награда доставалась далеко не каждому, а только самым храбрым. Интересно, что ты сделал такого… тогда ведь тебе едва минуло семнадцать?»

Джо стоял в дверях ванной и смотрел на нее. С Крестом в руках она вздрогнула от неожиданности и смутилась. Однако, похоже, он не рассердился.

— Я только хотела посмотреть, — оправдывалась Юлиана. — Никогда не видела Железного Креста. Тебя что, сам Роммель наградил им?

— Генерал Байерлен. Корпус Роммеля тогда уже перебросили в Англию, чтобы он там закончил все дела. — Голос его оставался спокойным, но рука вновь стискивала виски и расчесывала волосы. Движения эти напоминали хронический нервный тик.

— Расскажи мне, — попросила Юлиана, когда он приступил к бритью.

После бритья он принял душ, а потом кое-что рассказал ей, впрочем, ничего такого, о чем бы ей хотелось услышать. Два его старших брата участвовали в абиссинской кампании, а он, тогда еще тринадцатилетний подросток, состоял в фашистской молодежной организации в своем родном Милане. Позже его братья служили на батарее добровольцев Рикардо Парди, и, когда разразилась Вторая Мировая, Джо удалось присоединиться к ним. Они воевали под Газой, Грациано. Снаряжение было никудышным, особенно танки. Англичане отстреливали их, как зайцев. Танковые люки приходилось в бою придавливать мешками с песком, чтобы не открывались самопроизвольно. Майор Парди дал приказ собирать даже выбракованные снаряды; их надраивали, смазывали и вели огонь. Батарея отразила мощнейшую атаку танков генерала Уэвелла в 1943 году.

— Твои братья живы? — спросила Юлиана.

Оказалось, они погибли в сорок четвертом: их задушили особой проволокой британские коммандос из Пустынного Дивизиона Дальнего Действия, воевавшие в тылу войск Оси. Их фанатизм особенно проявился на заключительной стадии войны, когда стало ясно: Союзникам не выиграть.

— А как ты относишься к англичанам сейчас? — немного поколебавшись — стоит ли тревожить его воспоминаниями, — спросила Юлиана.

— Хотел бы я, чтобы немцы сделали в Англии тоже, что и в Африке, — бесстрастно сказал он.

— Но ведь… прошло уже восемнадцать лет. Вообще-то я слышала, англичане творили жуткие дела, но все же…

— Кругом только и разговоров, — вот, мол, что сделали эти нацисты с евреями, — проговорил Джо. — Но мало кто знает, что англичане вытворяли кое-что и похуже. В битве за Лондон, — он на мгновение умолк. — Эти зажигательные смеси — фосфор и нефть-сырец. Впоследствии мне приходилось видеть несколько немецких солдат… Десантные корабли превращались в пепел один за другим: эти подводные зажигательные трубы обращали воду в пламя. А что творили с гражданским населением «ковровые» бомбардировки зажигательными бомбами! Черчилль в последний момент попытался оттянуть поражение налетами на Гамбург и Эссен, которые преследовали цели чисто психологического воздействия.

— Ну, хватит об этом, — перебила его Юлиана. Она отправилась поджаривать грудинку, потом принялась настраивать свой «Эмерсон», радиоприемничек в белом пластмассовом корпусе — подарок Фрэнка ко дню рождения.

— Я приготовлю тебе поесть, — сказала она, поворачивая ручку настройки в поисках какой-нибудь легкой, приятной музыки.