Человек из зеркала

– Слышь, начальник, ты волну не гони! – забеспокоился Голованов. – Не надо Курьяна сюда приплетать!

– А чего ты переживаешь? Боишься, что в тюрьме за Курьяна спросят? Так с тебя там и за Чупракова спросят. Или ты думаешь, что он тебя в покое оставит?

– Кто боится?! Я боюсь?! Ничего я не боюсь, – совсем не убедительно проговорил Голованов.

– Ну, тогда настраивайся на подвиг. Трудно барахтаться, когда с двух сторон зажимают, надеюсь, ты выстоишь. А если нет, то в зоне тебя петушиный куток будет ждать. Это страшнее смерти, да?

– Да Курьян здесь ни при чем! – не на шутку разволновался Голованов.

– Ну как же ни при чем. У него зуб на Чупракова…

– Да зачем ему Чупраков? У него и так все на мази. Не надо по нему рыть, он здесь не при делах!

Судя по его реакции, Голованов действительно боялся проблем с Курьяном. Сама по себе тюрьма его, может, и не пугала, но ведь там могли возникнуть осложнения на почве конфликта с очень серьезными людьми. Эта мысль и лишила его покоя.

– А кто при делах?

– Я не могу сказать… Но Курьян здесь точно ни при чем.

– Ты же помнишь, как тебя задержали. Кто тебя на машине сбил? Поверь, эти люди с тобой миндальничать не будут. Просто отожмут миндалины, и все. Я, конечно, не имею права допустить их участие в наших с тобой отношениях, но, знаешь, нехорошие мысли меня посещают. Наши с ними интересы совпадают, вот и думаю, может, помочь им встретиться с тобой… Ну, в камере изолятора, например. Надзиратель закроет глаза и заткнет уши, чтобы не мешать вашему общению.

– Ты точно Волчара! За глотку берешь! – сквозь зубы прохрипел Голованов.

– Кто Чупракова тебе заказал?

– Никто! Я сам!

– А яд кто тебе дал?

– Не скажу!

– Ну, не скажешь и не скажешь. Нам, в общем-то, все равно, кто заказчик, главное, что преступление раскрыто. Закроем тебя, а там пусть Чупраков с тобой разбирается. Сам пусть на Курьянова выходит.

– Говорю же, Курьян здесь ни при чем!

– Я это уже слышал. Сейчас следователь подойдет, под протокол ему все расскажешь. На себя все вали, я не против.

– Может, я правда думал, что в ампуле витамин! – выпалил Голованов и крепко зажмурил глаза, как будто собственных слов испугался.

– А кто ампулу дал?

– Барин.

– Баринов? Твой бригадир?

– Бывший…

– Но ты же с ним работаешь…

– Работаю. Автосервис у него, я машины ищу битые, скупаю за копейки, мы их потом поднимаем. Такая вот работа, ничего криминального…

– А с Чупраковым чего не поделили?

– Так это не я к нему подкатывался, а Барин. Барин долю свою просил, а Чупраков послал его далеко. А тут случай такой.

– Какой случай?

– Ну, Чупраков в больнице оказался.

– А кто его туда отправил?

– Без понятия.

– Кто в него стрелял?

– Я откуда знаю… Эй, начальник, ты что, на меня думаешь? – разволновался Голованов.

– А на кого мне думать? – удивленно посмотрел на него Круча.

– Да нет, я не стрелял! Это не мое!

– А чего ты боишься, Миша? Семь бед – один ответ.

– Каких семь бед? Я не знал, что там в ампуле…

– Верю. Очень даже верю. Только прокурор не поверит. И судья тоже…

– Тогда я ничего не знаю!

– Миша, ты как та баба, которая сначала за три копейки дает, а потом любви требует. Не будет к тебе любви. Потому что убийца ты. И срок за убийство мотал, и Чупракова отравить пытался.

– Развел ты меня, Волчара! – с жалкой злобой прошипел Голованов.

– Почему развел? Я же сказал, что верю тебе. И я тебе верю. А прокурор не поверит, и судья тоже… Так что будешь мотать срок. И за ампулу с ядом ответишь, и за выстрел на Глубоком озере.

– На каком Глубоком озере?

– А где, по-твоему, находится дом Чупракова?

– Откуда я знаю, где он находится?

– Как же ты стрелял, если не знаешь?

– Так не стрелял я!

– Ну да, ну да…

Голованов мог говорить все, что угодно, но разве можно ему верить? Какая может быть вера бандиту и убийце? Никакой!

– Как вы с Барином узнали, что Чупраков попал в больницу?

– Да так и узнали. В Интернете сообщение было, что на него покушение совершили. Ну, мы все больницы в районе Битова обшарили, нашли его… А у Барина ампула была со змеиным ядом.

– Змеиный яд? Курарин?

– Ну, я точно не знаю. Что-то в этом роде. Остановка сердца с подозрением на инфаркт…

– Значит, курарин. Редкое, гм, лекарство. И где ж Баринов его достал?

– Ну, надо было, и достал.

Возможно, Баринов уже устроил кому-то искусственный инфаркт, но с этим пусть разбирается следствие. Фальшивыми деньгами пусть ОБЭП занимается. А Круче сейчас надо с покушениями на Чупракова разобраться, чтобы окончательно закрыть вопрос.

– В районе Битова больницы обшаривали? – с насмешкой победителя спросил он. – Значит, все-таки знали, где Чупраков обосновался?

– Ну, примерно…

– Врешь ты все, Голованов, не верю я тебе.

– А какой смысл мне врать? – мрачно усмехнулся задержанный. – Ты же сам сказал, что за семь бед один ответ.

– Значит, все-таки ты стрелял?

– А ты докажи, что я стрелял, тогда признаюсь.

– И докажу.

– Не сможешь, – глумливо хмыкнул Голованов.