Человек. Книга. История. Московская печать XVII века

С 2003 г. работы в регионах велись по программе «Московский университет — российской провинции», позволявшей направлять участников археографической практики в города Пермской и Ярославской областей. В осуществлении этой программы в рамках государственной программы «Культура России» ярославский и пермский музеи поддержало Министерство культуры и массовых коммуникаций РФ. Совместная работа дала достаточно быстрые и неожиданные даже для опытных московских археографов результаты, которые превзошли самые радужные надежды. Прежде всего, это подготовка в Пермском крае и в Ярославской области в ряде государственных хранилищ местных кадров археографов, с полным правом ставших членами авторских коллективов уже изданных или сданных в печать каталогов.

В трех очень разных по своей исторической судьбе, но типичных регионах были обследованы все государственные хранилища, в которых могли быть кириллические книжные памятники. Фонды этих учреждений были полностью просмотрены de visu. (Фактически были обследованы все без исключения государственные учреждения-хранилища.)

В результате в 35 учреждениях 24 городов (и поселков городского типа) были выявлены: одно издание в одном экземпляре XV в.; 31 издание в 88 экземплярах XVI в.; 445 изданий в 2042 экземплярах XVII в.; 455 изданий в 839 экземплярах XVIII в.[662] Таким образом, были выявлены, описаны и вошли в каталоги уже 2970 памятников ранней славяно-русской кириллической печати; еще более 100 книг XVI–XVII вв. поступили в фондохранилища Ярославской области и Пермского края после выхода первых каталогов в результате значительного оживления работы музеев и библиотек и интереса общества к древним книжным памятникам. Кроме того, в 2012 г. вышло логическое дополнение ростово-ярославского собрания — Каталог научных описаний Переславского музея-заповедника[663], в котором 131 книга из 138 учтенных экземпляров кириллических изданий XVII в. вышла из печати во второй его половине.

Поскольку около трети всех изданий Московского печатного двора второй половины XVII в. не сохранилось, а старообрядческая книжность памятников этого времени не признает, единственная надежда найти отсутствующие издания — именно работа в местных хранилищах. Реальность таких находок уже показали сплошные обследования названных выше фондов.

К сожалению, в Тверской области, хранители которой являлись инициаторами начала сплошного археографического обследования, после выхода каталога работы прекратились. Более того, фондохранилища фактически потеряли своих сотрудников — подготовленных археографов и авторов первой книги. Уже две администрации области не поддержали эту программу, несмотря на то что выставка «Вера и книга древней Твери», подготовленная на базе изучения хранилищ, имела большой успех даже далеко за пределами региона[664]. Только в 2013 г. благодаря фонду «Русский мир» и многолетним трудам Г.С.Гадаловой вышло в свет описание 90 рукописных книг XIV–XVI вв., выявленных и изученных тем же коллективом тверских специалистов[665]. Второй причиной «летаргии» Тверской программы стал уход из жизни активных ее пропагандистов — руководителей крупнейших тверских организаций-хранилищ (ГАТО и ТГОМ) М. И. Ильина и Ю.М.Бошняка[666].

Приступая к работам в Пермском и Ярославском регионах, археографы постарались учесть тверской опыт. Поэтому в этих регионах они являются не только научными руководителями программ «Книжные памятники Прикамья», «Древняя книга Ростово-Ярославской земли» и подготовки местных кадров, но и непосредственными исполнителями работ.

В настоящее время осуществлять в вузе такую деятельность систематически можно было только в форме производственной студенческой археографической практики. Естественно, для этого на историческом факультете МГУ стала ежегодно проводиться более интенсивная подготовка студентов к археографическим работам, которая позволила будущим специалистам не только приобрести профессиональные навыки, стать авторами-составителями фундаментальных публикаций, но уже до времени окончания вуза опубликовать самостоятельные исследования[667]. К сожалению, современная форма финансирования не позволяет включать в коллектив исследователей аспирантов, что существенно затрудняет работы.