Человек, которому всегда везло (СИ)

  Добежали и ударили хорошо и слаженно, противник, как бы не выдержав натиска откатывается, но не убегает - не торопится, это не совсем похоже на панику... В ходе сумасшедшего штыкового боя очень трудно наблюдать за быстро меняющейся обстановкой, не до этого все внимание сосредоточено на текущем противнике, и егеря не заметили, как положение резко изменилось к худшему. Преследуя отступающего врага, они слишком далеко заскочили вниз по склону холма, и теперь им навстречу из-за кустов бегом несется большая толпа других егерей - вражеских, набирая необходимый разгон для сокрушительного удара по маленькой кучке в зеленых мундирах. Александр первым увидел опасность, но разгоряченные боем солдаты не сразу отреагировали на его команды, и драгоценные минуты были потрачены на то, что бы образумить наиболее буйных и заставить их развернутся, а враг уже близко, дышит в затылок и нагоняет.

  В это жуткое мгновение приходит внезапно понимание, что их провели, обманули, "кинули"... Все было подстроено с самого начала, расчётливо выманили из-за укреплений, пожертвовав малой частью своих же солдат ради этого. И теперь французы рассчитывают на плечах отступающих ворваться на батарею, справедливо полагая, что российские артиллеристы не станут стрелять по "своим", даже в такой критической ситуации. Есть такой неписанный обычай, преднамеренная стрельба в "своих" считается у нижних чинов самым тяжким грехом, и вероятно противник об это знает. Вот и решили французы поэксплуатировать 'варварский предрассудок' с максимальной для себя пользой. С гребня холма наблюдатели конечно видят, что тут творится, но подкрепление может не успеть, они и в прошлый раз подошли в самый последний момент!

  Что делать, остается повернуть своих бойцов фронтом к врагу и дать бой решительный и теперь и в самом деле последний. Короткая команда и егеря послушно разворачиваются, они совершили роковую ошибку и теперь придется ее исправить, через несколько минут их сметет набегающая толпа врагов, но тогда батарея сможет отстреляться картечью и получит возможность сорвать вражескую атаку.

  В самый последний момент, когда уже были видны перекошенные лица врагов, у которых срывался великолепный замысел и когда егеря вскинули ружья, готовясь нанести последний в своей жизни удар, произошло маленькое такое чудо. В голове Александра словно что-то переключилось: солдат 21 века победил в нем на время солдата века 19-го.

  -Ложись!!! -рявкнул он всю мощь легких, и с облегчением понял, что теперь нижние чины не задумываясь подчинились команде, причем все разом, никто не промедлил.

  Иван не подкачал, не прошло двух секунд как над лежащими ничком на земле егерями в воздухе завизжали и завыли маленькие чугунные черти, сметая прочь набегающего противника. Какой вой стоял в этой расстреливаемой пушками толпе... До сих пор, спустя много лет Александр помнит эти дикие крики, наверное очень тяжело, погибать в двух шагах от верной и казалось бы гарантированной победы, но что поделаешь, иногда и так бывает.

   Недалеко от Сашки, почти перед ним рухнул на землю вражеский красавец обер-офицер, бессильно роняя зажатую в руке шпагу. Картечь точно топором срубила его в нескольких минутах бега от вожделенной цели, и даже отомстить 'коварному' противнику не дала, рядом снопами валятся остальные французы, пораженные безжалостным чугунным дождем. Еще шаг вперед и Александра и других лежащих на земле просто бы прикололи, как крыс попавших при уборке сена под грабли, но последний шаг не сумел сделать никто из французов. Иван подтвердил свою репутацию великолепного артиллериста, его пушки били теперь чуть ли не через 10 секунд, он может быть даже и не банил их после каждого выстрела, рискуя взорваться сам. Противнику осталось только одно - рассеяться и искать спасения в бегстве, к батарее же бегом подходили роты из резерва и теперь в любом случае ее штурмом уже не взять.

  В этом бою они опять победили, но потери были для маленького отряда весьма значительные, в поле осталось лежать шесть нижних чинов и еще трое были серьезно ранены. Александр не стал орать на своих подчиненных и тем более размахивать кулаками, сумел подавить в себе этот естественный импульс. Незачем горячится, люди и так поняли, что совершили преступную глупость и искренне раскаиваются, а он виноват больше всех остальных, ибо увлекся стрельбой и недосмотрел за ними... его ведь сюда не как снайпера направили, а как сержанта.

  .........................................................

  Штабс-капитан Денисов позднее попытался его успокоить, мол бывает, на войне чего только не бывает. Батюшка ему рассказывал, что однажды случай был у него такой: офицер, будучи, верхом кинулся останавливать бегущих солдат, стыдит их, материт, лупит почем нагайкой, без толку все равно бегут сволочи. Присмотрелся ладом, а это оказывается 'не наши' и не бегут они вовсе, а как раз преследуют противника! Не принято было сдерживать в те времена наступательный порыв нижних чинов, ибо на нем часто и "выходили" из многих безнадежных ситуаций.