Человек, который не хотел любить

— Немного.

Он отодвинул стул, чтобы его спутница могла сесть, а затем сел напротив неё. Из ниоткуда появились официанты с блюдами, а потом открыли их перед ними.

— Креветки очень свежие, их поймали сегодня днём для нас.

София попробовала.

— Очень вкусные.

Им принесли другие морепродукты, приправленные апельсином, а затем горячие блюда из различной рыбы. То и дело за их спинами, в темноте, возникал официант, который наполнял их бокалы отличным холодным «Chardonnay Marcassin». За тартаром из сибаса следовали омары на гриле.

София и Танкреди веселились, поглощая пищу, пытаясь разорвать пинцеты, ковыряясь в самых сложных уголках панцирей, чтобы попробовать нежнейшее мясо. Наконец, с десертом подошёл момент сомнения в выборе.

— Я хочу шоколадное суфле, покрытое какао, — София наслаждалась, как ребёнок. Десерт был горячим, едва приготовленным, нежным, с безупречным вкусом. — Этот повар – просто волшебник!

Ей подали «Muffato della Sala de Antinori», а рядом поставили антикварный деревянный поднос с несколькими сортами граппы, рома и выдержанного виски. Позже к ним подошёл поздороваться повар:

— Как дела, синьоры?

— Отлично, всё было очень вкусно.

— Я могу предложить Вам кофе? Или хотите чего-нибудь ещё?

Танкреди взглянул на Софию, которая улыбнулась и отрицательно качнула головой.

— Нет, спасибо.

— Хорошо, тогда до завтра.

Официанты присоединились к повару, и все вместе они удалились с пляжа. Они затерялись в темноте ночи, но вновь возникли чуть дальше, рядом с освещённым пирсом. Там были другие служащие. Послышался звук заведённых моторов, и тут же четыре лодки отделились от берега. София с любопытством наблюдала за ними.

— Куда они поехали, на рыбалку?

— Нет, спать.

— А куда?

— На соседний остров.

— Я думала, они ночуют здесь.

— Нет. Не хочу никого на этом острове. Кроме тебя, разумеется.

— Ага... А я-то думала, ты и меня отправишь отсюда.

— Глупая, — он взял её ладонь, перевернул и посмотрел на неё. — Эти руки в той церкви… Всё их вина.

— Почему?

— Они заставили меня мечтать, — поцеловал он её ладонь.

София закрыла глаза и впервые после стольких лет была тронута.

Позже они молча прогуливались по берегу. Лёгкие волны приливали и отливали, туда-сюда – нежное дыхание бесконечного моря.

Танкреди взял её за руку, и она позволила вести себя. Они шли рядом, как нормальная пара, вне правил, вне времени, вне измен, лжи и обманов... Внешне идеальные для заведомо несовершенных.

София увлеклась и положила голову на плечо Танкреди, он рукой обнял её за бёдра. После они остановились и в темноте этой ночи, под высоко поднявшейся луной их профили вырисовывались в глубокой синеве, нарушаемой лишь маленькими звёздочками, морем и далёкой землёй, но никто не мог видеть их, поэтому они не рисковали.

София и Танкреди смотрели друг на друга с улыбкой без ложной скромности и волнения. Такое в определённые моменты бывает только между мужчиной и женщиной. Словно больше ничего не существует. Словно то, что вот-вот случится, – самая естественная вещь в мире. Поцелуй. Поцелуй из разных вкусов. С одной стороны – поиск, страдания, желания. С другой – спор, отрицание и, наконец, даже поражение. София растворилась в его объятиях, крепко прижалась к нему. Сначала её губы отвечали почти со стыдом, со страхом. Но потом они вдруг ожили и стали жадными, наконец, растерянными, покорёнными этой страстью. Танкреди не переставал целовать её, убирая волосы с её лица, иногда прерываясь, чтобы посмотреть ей в глаза, чтобы встретить застенчивый взгляд девушки, пытающейся избежать всего этого любой ценой. Они находили друг друга и вновь теряли, словно София столкнулась с отчаянной и неоспоримой правдой.

Тогда она ему прошептала:

— Пять дней. Пять дней – и я не буду больше твоей.

Он улыбнулся.

— Возможно. Но сейчас – моя. И первый день ещё не закончился.

София попыталась высвободиться, но он сжал её в своих объятиях и снова поцеловал. Она укусила его. Он продолжал, словно ничего не случилось. Потом он взял её за руку, и она молча последовала за ним. Они зашли в дом. В коридорах было тусклое освещение. Танкреди привёл её в единственную комнату, где они ещё не были. Открыл дверь. Внутри большого зала, вырубленного в скале, был бассейн. Выполненный из стекла, он был словно подвешен над самым глубоким морем острова.

— Вода тёплая. Мы можем искупаться.

Танкреди ещё приглушил свет. Большие арки потолка уже едва освещались. Деревянный пол был горячим. В углу было несколько белых халатов и полотенец. Рядом стояло два больших кресла с пенными подушками, таким большими, как матрасы.

Танкреди повернул ещё один переключатель. Под стеклянным бассейном засветилось дно. За бортиками стали видны кораллы, посередине плавали цветные рыбки, а чуть глубже появились осьминоги. В глубокой синеве виднелись медленные барракуды, окуни, выглядывающие из укрытия, косяк спинорогов, резко меняющий направление: они быстро сбегали до прихода маленькой акулы. Ты словно находишься в аквариуме, в прозрачной клетке на дне океана.