Человек, который похитил королеву и распустил парламент

Вайатт выбрал Фрэнча для выполнения этого трудного задания, потому что увидел в нем качества, которые до этого не замечал никто из его сослуживцев, начиная от старшего командира и кончая самым последним подчиненным. Про него говорили, что, когда ему было тридцать пять лет, он, пресытившись короткой и неудачной семейной жизнью, вступил в армию. На военной службе он отличался тем, что почти всегда молчал. Внешность Фрэнча была, пожалуй, не в его пользу: глаза и фигура цыгана. Во внеслужебное время его так и звали Цыганом. Многие сослуживцы Фрэнча избегали его, считая, что он глуповат. Офицеры помоложе и более претенциозные считали его невоспитанным человеком. И поскольку неразговорчивость как социально, так и с точки зрения продвижения по службе воспринимается офицерской средой неблагоприятно, судьба Фрэнча казалась решенной, и он ждал дня, когда сможет уйти в отставку и еще больше уединиться.

Почти не сталкиваясь с Фрэнчем по службе, Вайатт тем не менее знал, что он очень старательно и педантично выполнял свои обязанности. Поэтому-то Вайатт и предположил, что Фрэнч должен пользоваться уважением и даже любовью своих солдат. Разговоров между ними, помимо служебных, почти не бывало, а если они и были, то не приводили ни к каким последствиям. Так продолжалось до тех пор, пока не произошел один случай. Однажды вечером, за несколько месяцев до переворота, Вайатт зашел к Фрэнчу на квартиру. Фрэнч был вежлив, но не проявил никаких признаков удивления по поводу неожиданного визита Вайатта. Выражение лица Фрэнча не изменилось даже тогда, когда капитан без каких-либо предисловий рассказал о своих планах, о том, как в течение нескольких лет создавал свою организацию, и наконец прямо предложил ему сыграть одну из ведущих ролей в задуманном предприятии.

Цыган молча слушал и не торопился высказаться даже тогда, когда Вайатт кончил говорить.

— Но вы же не знаете меня, — произнес он наконец. Вайатт бросил взгляд на лежащую на столе потрепанную книгу и заметил:

— Я знаю цену шпаги, а на ножны мне наплевать. Впервые Вайатт увидел на лице Фрэнча улыбку.

— Хорошо, — решительно сказал Фрэнч. На том разговор и закончился.

К четырем часам число посетителей в Тауэре достигло рекордной цифры для этого времени года. Большая часть их прибыла на автобусах, которые рядами стояли на прилегающей к крепости возвышенности. Выпив на скорую руку чашку чаю в кафе напротив, посетители платили по одному шиллингу и шести пенсов и проходили группа за группой через Среднюю башню, по дамбе, через серую мрачную башню Биворд и оказывались в основном комплексе зданий крепости. Скучающие часовые отметили, что большую часть посетителей составляли иностранцы. Какой-то констебль объяснил необычный наплыв посетителей тем, что профсоюз, видимо, организовал экскурсию. Одна дама, находившаяся в кафе, заявила позднее, что она приняла этих посетителей за школьных учителей. А кто-то из дворцовых стражников показал, что он особенно внимательно следил за двумя подвыпившими на случай, если они поднимут шум.

В течение двух часов посетители ходили по крепости группами, по одному и парами. Тем временем три грузовые машины с солдатами медленно приближались к крепости с востока с расчетом прибыть к ней ровно в четыре часа… За пять минут до начала операции на территории крепости в назначенных местах расположилось около двухсот человек. Несколько человек толпились у дверей выставки драгоценностей, но большая часть толкалась в тесных помещениях, где демонстрировались экспонаты, касающиеся истории Нортумберлендского стрелкового полка. Все они проявляли большой интерес к экспонатам выставки…