Человек, который съел «Боинг-747»

Роза сделала шаг в сторону и заглянула в проем кухонной двери. Уолли увлеченно намазывал большой сэндвич смесью арахисового масла и очередного торсиона из приводов закрылков.

— Если честно, лично мне кажется, что, по крайней мере сейчас, он ни с кем не желает разговаривать, — сообщила Роза. — Не желает он никуда ехать и ничего менять в своей жизни.

— А вы его подруга… ну, девушка? Позвольте вам позавидовать…

— Нет-нет, мне завидовать нечего, — перебила Роза и добавила: — У Уолли вообще нет девушки.

«Да, к несчастью, — пронеслось у нее в голове. — У этого горе-героя действительно никого нет. А ведь нужна, нужна ему женщина — и в доме, и вообще в жизни. Причем не просто какая-нибудь женщина, а я». По правде говоря, Роза не всегда испытывала к Уолли столь теплые чувства. В школе она, как и большинство одноклассников, считала его просто тупоголовым верзилой. Но однажды так вышло, что она села рядом с ним в церкви во время воскресной службы и услышала, как этот верзила, закрыв глаза, поет «О, благодать». Слуха у Уолли никогда не было, зато был громкий, весьма немелодичный голос. Тем не менее было в его пении что-то такое, от чего на глазах у Розы выступили слезы. В следующий раз она с умилением смотрела на него, когда во время очередного пикника, устроенного по случаю сбора одноклассников, он, сидя от всех в сторонке, в одиночку умял чуть ли не целое ведро приготовленного ею картофельного салата. Ну а потом, когда в семье у Розы начались сложности и стало понятно, что брак с Дурным Бобом не складывается, именно Уолли усадил ее за столик в «Дубине стоеросовой» и вполне убедительно обосновал свое видение ситуации, заверив Розу, что ей будет легче и спокойнее жить одной, чем мучиться, оставаясь замужем за неотесанным грубияном.

Развод научил Розу многому. В основном тому, что любовь, конечно, может начаться со случайной искры, с танца на дискотеке, но вырасти во что-либо стоящее она может только на основе полного взаимопонимания и приятия странностей и особенностей характера другого человека. Чтобы полюбить кого-то по-настоящему, нужно узнать его и понять так же, как самого себя. Так, сама того не сознавая, Роза влюбилась в Уолли: она готова была понимать и принимать его таким, какой он есть, с его безответной любовью к Вилле. Давалось ей это смирение нелегко, особенно сейчас, когда весь его дом был заставлен цветами, когда каждый присланный бутон и лепесток все больше убеждали Уолли в том, что он находится на правильном пути, а вовсе не совершает величайшую ошибку в своей жизни.

— То есть как это — у него нет подруги? Но насколько я знаю… — Телеведущая на другом конце провода даже сбилась с привычной скороговорки, явно озадаченная этим противоречием.

— Я добавлю ваше имя в список заявок, — воспользовавшись паузой, сказала Роза.

При этом она действительно занесла звонившую в длинный список тех, кто жаждал встречи с Уолли. Телеведущая заняла свое место вслед за Тедом Коппелем и Джеральдо Риверой.

— А что, сегодня кто-то уже звонил? — поинтересовалась нью-йоркская дама.

— У него телефон вообще не смолкает.

— Может быть, мне просто сесть в самолет да и прилететь к вам? Я могла бы пригласить его куда-нибудь на ужин, посидели бы в тихой спокойной обстановке… — Голос женщины зазвучал еще более чувственно и игриво.

— Не думаю, что в этом есть смысл, — отрезала Роза. — Да и еду, которую подают в наших ресторанах, вы вряд ли оцените.

— Ладно, тогда передайте ему самое главное: я готова на все, лишь бы он согласился участвовать в моей передаче.

— Хорошо, я ему передам. — С этими словами Роза повесила трубку.

— Кто звонил? — поинтересовался Уолли, войдя в гостиную.

— Да так, журналистка очередная.

— А Вилла не звонила?

— Нет, — ответила Роза. — Вилла не звонила.

— Ты ее видела?

— Нет. — Роза прекрасно понимала, что отвечать на вопросы в таком «телеграфном» стиле невежливо, но ничего не могла с собой поделать.

— Эй, что-то случилось? — До Уолли стало наконец доходить, что с Розой что-то не так.

— Все в порядке. Просто устала немного. Я ведь целый день здесь у тебя проторчала, ни на секунду не присела. Каждые десять минут — звонок в дверь. То тебе цветы шлют, то шоколад, и все не просто кто попало, а самые настоящие знаменитости. А между звонками в дверь — телефон. Откуда тебе сегодня только не звонили! Подожди, дай вспомню. Бразилия, Япония, Германия… В общем, притомилась я что-то. А мне ведь еще на работу: ночное дежурство.

— Спасибо за помощь, — сказал Уолли, положив тяжелую руку на плечо Розы. — Часть цветов не хочешь забрать?

— Нет, — ответила та. — Твои цветы мне не нужны.

Роза надела форменную куртку с эмблемой скорой помощи и машинально застегнула ее под самое горло. «Бесполезно, — размышляла она. — Что бы я ни делала, как бы о нем ни заботилась, какие бы пироги ни пекла, он меня все равно не замечает. А если и замечает, то как женщину явно не воспринимает. Я для него — невидимка. И ничего тут не поделаешь».