Человек, который удивил звёзды

Группа около сорока человек, получившая от остроумного гида название “Али-Баба” с неспешностью утомлённых и обозлённых людей разбирала свои коробки с сухим завтраком. Кто-то ворчал про пропажу полноценного утра в отеле. Кто-то жаловался на тяжелое самочувствие. Бессонная ночь оставила на всех свой заметный след. Большинство предпочитало молчать. Стоянка для туристов около автобусов, выстроенных в ряд, мало напоминала кафе. Это были десятки наскоро сколоченных столов, установленных под навесом и белые пластиковые стулья, которые поскрипывали под туристами.

Тот же голос, с заметными нотками напряженности, снова озвучил претензию: “Я эту поездку никогда не забуду! Целая ночь мучений и какое-то солнце под ногами”. Никто не отозвался, не ринулся поддержать разговор. Снова воцарилась тишина. Многие смотрели в одну точку. Кто-то сидел, подпирая подбородок и потихоньку вздыхал.

В Египте начинаешь мечтать о снеге. Как и в Индии. Да и в других жарких странах. Такая духота и неприятный ветер. Он не приносит прохладу. Только делает всё вокруг неуютным. Как красиво, когда хлопья снега кружатся в свете вечерних фонарей. Снег словно искрится, переливается. Такой белый и чистый. Это почти первозданный мир. Обновление и радость. Всё словно начинается заново. Ведь однажды после долгих-долгих дождей и серой грязи на землю ложится белый снег. Каждый раз падая, он напоминал мне об этой возможности. Начать всё с белой, чистой страницы.

Мы те, в кого поверил первый снег,

Кто не забыл, что есть мы друг у друга,

Есть образ, есть оригинал,

Всё остальное лишь потуга.

Про образ и оригинал я рассказала Максу в прошлом году, пока мы ели суши где-то на Никитской улице в центре Москвы. Декабрь 2019 года оказался невероятным. Очень долго не было снега. И когда он выпал, я вспомнила про Египет. Теперь снег стал счастьем. Не тем, чем он был в моём детстве. Снежным покровом, который держал город в своём холодном плену.

Картины художников с видами тундры и полярной ночи. Холодом веяло от одного взгляда на них. Почему люди восхищались оленьими рогами? Одно время они весели у нас при входе в квартиру. Какому-то оленю представлялось мне, спилили часть головы с этими рогами. Поэтому рогатая вешалка, удерживающая меховые шапки, вселяла в меня ужас. На самом деле, олени сбрасывают свои рога. Хотя, возможно, какие-то изверги могли действовать по сюжету из моих детских страхов.

У меня сохранилось к оленям детское отношение. Маленькие олени и оленята, ищущие мох в тундре. Они вроде пингвинов в Антарктиде вызывают во мне жалость. Я помню эти морозы, от которых вымораживаются глаза. Однажды я утратила способность их выносить. Я стала леденеть на улице. Меня тянуло лечь прямо на снег. Холод сковывал меня, забирая в свой плен. На последних минутах я успела забежать в магазин. Больше я не выносила север.

В Художественный салон с картинами я любила заходить, учась в школе. Тогда я ещё могла гулять в сорок градусов мороза. Запросто пройти пешком несколько кварталов за новыми ручками, красками и наклейками на тетради. Я грелась, рассматривая картины со злой колдуньей-зимой из местных поверий. Кому они могут понадобиться?

Только годы спустя, оказавшись в аэропорту Хельсинки, ко мне пришло понимание. Серое небо Ваантау напомнило мне детство. Особый холодный цвет. Мох, который рос за посадочной полосой. Всё во мне улыбалось моему детству и прошлому. Мне даже вспомнился тот воздух из тунды, который доносился в нашу часть города. Видимо поэтому я покупаю домой свечи со смоляными ароматами. Только до посещения Финляндии такой выбор казался мне случайным.

Командировки в Заполярье. Наш город был экзотикой для приезжих людей. Покрытые инеем дома, туман, застилающий дороги и светящиеся в нём огни. Для посторонних он казался ледяным городом, который удивлял и поражал воображение. Тепло, почти жара в квартирах, в садах и школах, на работе. Потом всё изменилось. Стало холодно.

Они покупали картины со злой колдуньей, с одинокими, скособоченными пихтами. Тогда самым прекрасным в жизни представлялось солнце, море и тепло. Они с победой выходили из сравнения с лютым холодом и полярной зимой, вечной мерзлотой и удушающим газом. Всю зиму мы мечтали вдохнуть чистый воздух. Ещё о настоящей ёлке. У нас их не продавали к Новому Году. Только еловые лапы, которые мы ставили в вазу. Искусственная ёлка порой красивое украшение интерьера. Для нас она значила обделённость по сравнению с теми, кто жил на “материке”. Загадочное слово. Сладко звучит оно для ушей и манит к себе.

Трубы над нашим городом выпускали едкий газ. Порой каждый день. Вовсе не дым как думали приезжие. Запах серы в воздухе проникал в горло, заставлять откашливаться и морщиться от едкости газа. Фенолы оказались ещё хуже. Невидимые для глаз, они давали знать о себе сладким привкусом во рту.