Человек, который зажигает звёзды

– О! Маркуша! Как я рад тебя видеть! – маленького старичка буквально вырвало из офисного «кресла» и швырнуло в моём направлении, стоило лишь частично переступить порог кабинета. От неожиданности я чуть не попятился назад. Пожалуй, нечто подобное испытывают простые смертные, волею случая впервые в жизни наблюдающие за пуском ракеты в космос. Маленький старичок буквально излучал яростную энергию, способную в мгновение ока испепелить всё в радиусе нескольких километров от эпицентра, в этот раз облачённого в ярко-малиновый костюм с шёлковой голубоватой рубашкой.

– Вы, похоже, рады меня видеть, – ухмыльнулся я, параллельно пытаясь сообразить, когда меня последний раз называли, Маркушей. В ответ всплывали едва уловимые образы из детства, это было всё, чего удалось добиться. Ну да и ладно.

– Конечно! Наша прошлая встреча получилась слегка, – тут мой собеседник замялся, явно подбирая слова, – скомканной! Но я очень рад, что ты вернулся. Это была целиком и полностью моя вина, надо было тебя подстраховать, но я, старый дурак, совсем расслабился.

– Ваше предложение по поводу работы ещё в силе? – прервал я причитания старика, грозившие затянуться надолго. К сожалению, я не располагал лишним временем.

– Эм, да, конечно! – слегка растерялся собеседник, успевший погрузиться в свои мысли.

– Тогда, когда я могу приступать?

– Да хоть сейчас, тем более время подходящее. Вас проводить? – странная улыбка вдруг озарила лицо пожилого человека. Я с трудом могу описать её: словно он знал всё то, что произойдёт дальше.

– Спасибо, я сам, – ответил я, и, слегка поклонившись, вышел из кабинета, провожаемый долгим взглядом странного человека в малиновом костюме.

В холе было пусто. От моей былой собеседницы не осталось ни следа. Лишь небольшая чашка, с изображённым на ней улыбающимся пандой, жующим эвкалипт, источающая ароматный запах свежезаваренного кофе, стояла около двери, ведущей в мой «кабинет». Что ж, по крайней мере, слов она на ветер не бросает. Весьма ценное качество в наше время, и, к сожалению очень редкое.

Ну-с, приступим-с! Отхлебнув немного горячей ароматной жижицы, я осмотрел рабочее пространство. Клянусь, древние греки полные идиоты, если осмелились называть напитком богов тухлую амброзию. Кофе! Вот напиток, достойный истинного творца! Эх, ещё бы перекусить чего-нибудь, но это подождёт, тем более Карина уже звонила несколько раз, предупреждала, что сегодня до утра проторчит на работе, так что ничего вкусного дома меня бы и не ждало. Забавно, как только я стал жить с ней, я моментально потерял всякую жизнеспособность, и даже банальная просьба приготовить себе ужин вызывала у меня ужас, сравнимый с ужасом первобытного человека, только что открывшего огонь. Ну, с другой стороны, сегодня я могу никуда не торопиться.

Замечательно! Во всём надо видеть светлую сторону, как учила меня мама и не сумела переубедить жизнь. 1:0 в пользу воспитания. Но опять я отвлёкся. Как же это работает….

Осторожно, стараясь не пролить кофе, я медленно взобрался по ступенькам на верх лесов. Главное в этот раз не повторить фееричное падение, мои рёбра мне этого больше не простят.

Ну вот, я наверху. И что дальше? Задумчиво раскручивая в левой руке обнаруженный мною жезл, я сделал ещё один глоток. Чёрт, да эта Аня гений, попроси меня кто-нибудь выбрать между её кофе и тем, что варит Тома, я, пожалуй, сошёл бы с ума. Так-с, помню, тут была какая-то очень простая последовательность. Похоже, падение начисто отшибло мне мозги, а жаль. В политику, что ли, теперь податься?

Лениво размышляя об открывающихся передо мной перспективах, я машинально сделал ещё глоток, и, поперхнувшись, закашлялся. От неожиданности, жезл, описывающий круги, выскочил из руки и со звоном врезался в стену. Яркий свет ударил мне в глаза. Так вот оно что! Стараясь не терять ни секунды, я подхватил свой рабочий инструмент и принялся самозабвенно тыкать им в тёмный потолок. Один за другим зажигались огни. Какое опьяняющее чувство: каждое новое движение зарождало тысячи маленьких искорок, испещряющих покатый потолок. И вот, когда последняя из них заняла своё законное место на небосводе, а последняя капля моего пота, скатившись по разгорячённой коже, рухнула вниз, я сделал глубокий вдох и бросил взгляд вниз.

И снова это ощущение, нахлынувшее словно цунами на беззащитный город. Но в этот раз я был к этому готов. Собрав все свои внутренние гарнизоны, я бросил их в бой, стараясь совладать с невиданной силой масштабов, происхождения которой я не понимал, бой с тенью. Но в этот раз всё было по-другому, мои колени дрожали, а руки судорожно вцепились в ограду лесов, так что кисти побелели от напряжения, с моего лба по вискам и на шею стекали целые потоки пота, в голове шумело, но я стоял, стоял, не моргая, уставившись в никуда.

В этот раз она позволила мне заглянуть в себя. И я видел всё. Это сложно объяснить, и ещё сложнее осознать. Я словно прозрел, то что было раньше, всё было словно не в серьёз, не по настоящему. Тот узкий мирок в котором я раньше жил резко расширился до масштабов вселенной. Я был всем. И в то же время продолжал оставаться собой, что-то мешало мне погрузиться в эту пучину до конца, раствориться в ней, по-настоящему слиться с бесконечностью. Кажется, я плакал, плакал от бессилия, от радости, от всех эмоций мира. Но вот, кажется, я услышал знакомый голос, едва различимый среди миллиардов других голосов. Но я знаю, если я захочу, я смогу сконцентрироваться на нём. Так, делаем глубокий вздох… И…