Человек, который знал все

Я получил этот лиловый припухлый конверт шестнадцать месяцев спустя. Несколько стандартных британских марок, профиль Елизаветы II, штемпель королевской авиапочты. Адрес, надписанный с толикой изящной небрежности, с наклоном влево. Внутри – полсотни страниц английского текста, набранных на компьютере, распечатанных и сшитых в формате дамского ежедневника.

Короткой сопроводительной запиской Рената сообщала, что тяжело пережила полгода своего вдовства и "смогла прийти в себя лишь благодаря мужественной поддержке Стива", – все это буквально в одной фразе, без малейших пояснений. (Очевидно, подразумевалось, что мне известно, и кто такой Стив, и сам факт, что Рената овдовела.) Во второй фразе она давала разрешение публиковать ее записи, чтобы "сохранить память о великом человеке", и просила не беспокоиться о гонораре: "Алекс позаботился, чтобы я не знала нужды".

Сама рукопись произвела на меня странное впечатление. Могло показаться, что писал ее не один человек, а два или три. Я не хочу сказать, что мне прислали грубую подделку, но допускаю, что Рената наняла кого-то из литературных "рабов" или "рабынь" для записи и обработки ее устной исповеди, и они сделали это в меру своих вкусов.

Пользуясь разрешением госпожи Бьюкенен, привожу здесь отдельные фрагменты в собственном переводе.

(c) Renata Buchanan

… Я родилась и провела детство в самом прелестном месте, в графстве Хэмпшир, наш дом стоял в нескольких милях от Портсмута, на берегу Английского канала. Когда я была девочкой, я любила смотреть из нашего чердачного окна на остров Уайт. Мне говорили, что на этот остров однажды сбежала несчастная Мэри Стюарт, королева Шотландии, вместе с бойфрендом, и они там любили друг друга, несмотря ни на что, потом ее казнили.

Своего отца я никогда не видела, но я смогла узнать от мамы кое-что о происхождении нашей фамилии. Кажется, в 1851 или 1853 году в Лондон приехал Джеймс Бьюкенен, посол Соединенных Штатов, будущий американский президент. Это был одинокий респектабельный джентльмен, уже в годах, и все же он не устоял перед моей стройной, очень пикантной прабабушкой, когда увидел ее на светском приеме. Она была младше его на 31 год, но прибегала к нему на свидания тайком от всех. Разница в возрасте и в положении помешала им остаться вместе. Однако мистер Бьюкенен сумел сделать так, чтобы малышка, родившаяся вне брака, не осталась безродной, и дал ей свою фамилию. Потом он уехал назад в США и был там выбран пятнадцатым президентом. Мистер Бьюкенен никогда не женился, а первой леди он назначил свою племянницу, к сожалению, ужасную дурнушку.

…

Когда моя мать вышла замуж в шестой раз, мы переехали в Брайтон. Именно там я впервые увидела, как одеваются модные, очень состоятельные дамы. Потом я не раз замечала, что по-настоящему стильные люди не зависят от моды, даже чуть-чуть презирают ее.

Больше всего я любила гулять по Дворцовому пирсу и по набережной, разглядывая роскошных леди и воображая себя одной из них. Я это делала так часто, что некоторые мужчины принимали меня за малолетнюю проститутку, но я не понимала их намеков и продолжала мечтательно прогуливаться. В 13 лет я уже была с мамой одного роста. Ее сильно расстраивали моя худоба и почти полное отсутствие грудей. Мама лицом и фигурой была очень похожа на Мэрилин Монро, даже с родинкой слева над губой. Иногда после ванны, еще не одевшись, она ставила меня перед зеркалом рядом с собой, чтобы сравнить нас. На мой взгляд, ничего похожего не было, не считая одинаково огромных сосков, как у коровы. Если я спрашивала, например, о помаде или о нижнем белье, она смеясь отвечала, что я глупая, мужчины сходят с ума не от этого, и опять гляделась в зеркало, приподнимая груди обеими руками.

До того как мама рассталась с Дэвидом, мы два раза ездили в Нью-Форест. Мы останавливались на шоссе в глухом месте, я уходила подальше от машины, чтобы не видеть, как мать и Дэвид раздеваются и мама ногой в чулке беспомощно упирается в стекло, я кормила диких лошадей листиками салата из сэндвича и не боялась трогать их плюшевые губы.