Человек многих скрытых эмоций (СИ)

По её щеке скатилась слеза. Я почувствовал, как сдавило горло.

Сара смотрела на меня как раньше – словно я для нее целая вселенная.

Горы мерзких воспоминаний закружились в голове, пока наблюдал за ней.

Гадости, которые устраивал, чтобы доказать свою силу. Чтобы доказать, что не нуждаюсь в том, кому не нужен.

Я тяжело сглотнул, стараясь утихомирить бешеный ритм у себя в груди.

Она меня любила?

Нет.

Сара лжет. Она наверняка лжет.

— Хуже всего стало, когда ты начал меня обижать. Твои слова и действия заставили меня возненавидеть школу. Из-за них я чувствовала себя некомфортно в собственном доме.

Её глаза наполнились слезами. Во мне зародилось желание разгромить все вокруг. Ей было больно. Я был несчастен. И ради чего?

— Все по-прежнему болит, но я знаю, в этом нет моей вины, — Сара поджала губы. — Я могла бы описать тебя множеством слов, однако лишь одно включает в себя грусть, злость, ничтожность, жалость – трус. Через год меня тут не будет, а ты останешься неудачником, чей высший предел существования ограничится школой, — её взгляд вновь сосредоточился на мне, голос зазвучал уверенней. — Ты был моей бурей, моим грозовым облаком, моим деревом под проливным дождем. Я любила все эти вещи, и я любила тебя. Но сейчас? Я думала, все сволочи водят немецкие машины, но оказалось, мерзавцы в Мустангах тоже могут оставлять шрамы.

Мои руки сжались в кулаки. Я чувствовал себя так, словно меня заточили в замкнутое пространство, из которого невозможно найти выход.

Я едва обратил внимание, когда класс ей зааплодировал – нет, устроил овацию. Всем казалось, что она “выступила” великолепно. Я же ни черта не понимал.

Сара вела себя так, будто переживала обо мне. Судя по её словам, она помнила все хорошее, что было между нами в прошлом. Но в конце… Сара словно попрощалась.

Она поклонилась, волосы рассыпались по её плечам, затем печально улыбнулась. Как будто ей было хорошо, но она чувствовала себя виноватой из-за этого.

Где-то вдалеке прозвенел звонок, я поднялся с места, прошел мимо парты Сары, к выходу, ощущая себя так, словно брел по туннелю. Люди суетились вокруг, поздравляли её с отлично проделанной работой, расходились по своим делам, будто мой мир сейчас не рухнул.

Все звуки смешались в белый шум. Я ничего не слышал, кроме своего пульса, отдававшегося в уши, пока шел по коридору в ошеломлении.

Прислонился лбом к прохладной, выложенной кафелем стене напротив кабинета Пенли, закрыл глаза. Что, черт побери, она сейчас со мной сделала?

Я едва дышал. С усилием пытался заполнить легкие воздухом.

Нет, нет… К черту.

Сара лжет. Это все притворство.

Когда мне было четырнадцать, я хотел только её. Я изнывал по ней, а она обо мне даже не думала. Пока я находился у отца тем летом, Сара не скучала по мне. Она не хотела меня тогда, не хочет сейчас.

В день своего возвращения я чертовски в ней нуждался, но она даже не вспомнила обо мне.

Проклятье, Сара. Не делай этого. Не пытайся морочить мне голову.

Боже, я больше не знал, чего хочу. Мне хотелось оставить её в покое. Забыть её.

Но затем я не хотел её забывать.

Может, мне просто хотелось обнять её, дышать ей, пока не вспомню, кто я такой.

Только я не мог. Мне нужно ненавидеть Сару. Необходимо, потому что, если некуда будет перенаправить всю эту энергию, я опять сорвусь. Я не справлюсь с ненавистью отца, если не переключусь на нее.

— До скорого, Кирилл.

Моргнув, обернулся.

Бен попрощался со мной. Сара шла рядом с ним. Она смотрела на меня как на пустое место. Словно я для нее ничего не значу, в то время как она являлась центром моей жизни.

Я спрятал кулаки в карманы толстовки, чтобы они не увидели, с какой силой я их сжал. Мне не впервой так делать на публике. Держать свой нрав в узде, не давая посторонним заметить бушующую внутри ярость.

Я скрипнул зубами. Она не сможет меня ранить.

Однако воздух, вырывавшийся из ноздрей, казался опаляющим, пока я провожал взглядом Сару и Бена. Она ушла с ним.

Сара только что порвала меня на части в классе. Она “выжила” после меня.

Я сжал кулаки с такой силой, что кости заболели.

— Подвезешь меня?

Мои челюсти сжались крепче, раздражение грозило прогрессировать в откровенную ярость. Даже не оборачиваясь, я понял, что это Крис.

В последние дни мне было не до нее. Я надеялся, она поймет намек и сама отвяжется. Но затем вспомнил, что Крис хороша только для одного.

— Молчи, — я развернулся, схватил её за руку не глядя, и потащил в ближайший туалет.

Мне нужно было выпустить пар, а Крис знала, что почем. Она как вода – принимает форму сосуда, в который ее наливают. Не противоречит, ничего не требует. Всегда находится поблизости, готовая на все.

Уроки закончились. В уборной было пусто, когда я ворвался в кабинку, сел на унитаз и притянул Крис себе на колени. Она хихикнула, кажется, только меня ни черта не заботило, с кем я, где нахожусь, что нас могут застать посторонние. Мне нужно уйти на дно. Забиться в какую-нибудь глубокую пещеру, чтобы не слышать собственных мыслей. Чтобы не представлять себе её золотистые волосы и зеленые глаза.

Сара.