Человек на дороге (Лучшее из чудовищ-3)

Обозленный болью, Норфос наполнил воздух вокруг себя облаками пламени. Это было даже не колдовство, а часть его сущности, огонь подчинялся ему, как своему единственному господину. Айриз такого не ожидала, но и шокирована не была, его мелкие драконьи трюки ее не волновали. Она лишь усилила скорость ветра, бросила туда еще льда, потому что поняла: ее оружие действует.

Норфос уже позабыл и о единороге, и о ведьме, и о том, за чем пришел сюда. Атака была слишком яростной, до дракона наконец дошло, что его жизнь в опасности. Он попытался призвать на помощь растение, но оно уже сгорело окончательно, та же судьба постигла и маленьких хищников. Норфос остался в лесу совсем один.

Тогда он пошел на отчаянный шаг. Норфос выдохнул облако пламени, освобождая себе путь в ледяном ветре, но вместо того, чтобы напасть на Айриз, обратился в бегство. Это дорого далось ему: на ледяных осколках остались лоскуты его кожи и обломки чешуи. Он убегал прочь, раненный и поверженный, и ведьма знала, что он уже не вернется.

Она и рада была бы преследовать его, добить, но не могла. Айриз понятия не имела, на сколько еще хватит ее неожиданно появившейся силы. А ведь еще ничего не закончилось! Она спугнула чудовищ, но Реос… за все это время он даже не попытался подняться на ноги.

Айриз успокоила ветер и потушила лаву. Теперь единорог лежал в окружении черной выжженной земли. Он был в сознании и даже попробовал повернуться к Айриз, но тут же крикнул от боли.

– Не шевелись! – предупредила ведьма. Она чувствовала, как мало сил у него осталось.

Она знала, что он сильно пострадал, но то, что она увидела, было за гранью ее ожиданий. Айриз не представляла, что он должен чувствовать сейчас – и почему он не умер! Его ноги были почти полностью уничтожены до колена, от кожи ничего не осталось, кое-где через растворившиеся мышцы проглядывали гости. Крупные глубокие язвы появились на всем его теле, кожа вокруг них выглядела воспаленной. Единорог тяжело дышал, под его глазами появились темные круги, лицо осунулось. И все равно он попробовал улыбнуться ей!

Этого Айриз вынести не могла. Слезы сами собой хлынули из глаз, и ведьма даже не пыталась сдерживать их, знала, что не получится. Она кого угодно не хотела бы видеть в таком состоянии, но от того, что это он, было особенно тяжело.

– Что, настолько все плохо? – прошептал Реос. – Не бойся, мне не больно, все хорошо… Ты справилась.

Он с трудом поднял дрожащую руку и осторожно стер слезу со щеки девушки. Айриз тут же перехватила его кисть, осторожно поддерживая.

– Не двигайся и не говори, – велела она. – Тебе нужно беречь энергию!

– А зачем?

– Чтобы выжить!

– Я не выживу, и мы оба знаем это.

Да, она знала, она разбиралась в целительстве и могла понять, что раны Реоса слишком серьезны. То, что он еще не умер, ничего не значит, это просто вопрос времени. Но он не имел права признавать такую правду! Да еще и так спокойно…

– Не бросай меня здесь! – всхлипнула Айриз. Поддерживая его руку, она осторожно прижалась щекой к его ладони. – Я не справлюсь, если ты умрешь…

– Ты справишься, от тебя дракон бежал… я тобой горжусь…

И она по глазам видела – он гордится. Больше, чем ее родная мать, больше, чем кто-либо из ее прошлого.

– Реосинтар, не смей! Ты мне нужен, я только нашла тебя!

– Ты мое имя помнишь? – удивился он.

– Ты что, серьезно думаешь, что люди твое имя не запоминают? Я все помню! И что ты единорог – тоже! Это должно что-то значить…

– Да ничего это не значит, – горько усмехнулся он. – Только если ты не девственница, конечно.

– Чего? – изумленно моргнула Айриз. Что угодно она ожидала услышать сейчас, только не это!

– Девственница, – пояснил Реос. – Ну, в смысле, еще не ложилась в постель с мужчиной.

– Я знаю, что такое девственница! При чем здесь вообще это?

– Кровь девственниц лечит нас. Из-за этого мой род когда-то не ладил с людьми – мы похищали у вас девственниц, чтобы омолаживать себя и возвращать здоровье.

– Почему ты сразу не сказал? – возмутилась ведьма.

– Чтобы ты не расстраивалась. Я не хотел, чтобы ты знала, что был шанс меня спасти, но он оказался недоступен.

– Да с чего ты взял, что он недоступен?

– Ты хочешь сказать, что ты в таком возрасте еще девственница? – Темные глаза единорога округлились в абсолютном удивлении.

Айриз почувствовала, что краснеет – лицо пылало от смущения.

– Сколько, по-твоему, мне лет?!

– Лет двадцать, – предположил Реос.

– Восемнадцать, вообще-то!

– Все равно много. По нашим легендам, человеческие девушки теряют девственность лет в двенадцать-тринадцать, не позже. Мои предки умели это определять как-то, но я людей не видел до тех пор, пока сюда не попал, меня такому никто не учил.

– Сколько лет назад были составлены эти легенды?