Человек неведомый: Толтекский путь усиления осознания

Совсем необязательно представлять себе такой построенный смысл как нечто весьма приземленное и всесторонне обусловленное социальными внушениями. Самая высокая духовность может быть сделана нами по образцам вечных экзистенциальных устремлений человеческого рода. Проблема в том, что слишком часто люди, построившие себе субъективный смысл жизни из духовных идей и представлений, искренне полагают его объективным, реальным, существующим снаружи, в макрокосме без человека, до и после него. Практически все религии мира пали жертвой этого заблуждения (потому они и стали религиями!).

Объективный смысл, тем не менее, взывает к нашему чувству. Никому не нравится аморфная каша, хаос, бесконечная и ни к чему не ведущая вибрация эманации Вселенной. Мы нуждаемся в системе координат, в точке отсчета. Мы хотим найти внешнее целенаправленное движение, чтобы последовать за ним и знать, что исполняем не собственную прихоть, а способствуем сокровенному смыслу человека в Большом Мире. Это дает уверенность, самооценку, чувство собственной важности, позволяет держать тональ в одном зафиксированном режиме, который принимается как оптимальный для достижения объективного смысла жизни. Нас прельщает собственная хитрость — мы можем утверждать, что именно следуя плану по осуществлению «смысла жизни», который придуман не нами, а существует в Большом Мире, мы обретаем экзистенциальную свободу. («Познайте истину, и она сделает вас свободными». )

Я не стану утверждать, что объективного смысла не существует — хотя в дидактических целях следовало бы. Но попробуем размышлять трезво, то есть безупречно.

Дело вовсе не в том, существует ли такая штука, как «объективный смысл жизни человека». Дело в том, как мы воспринимаем этот «объективный смысл» и как к нему относимся. Выше я сказал, что вопрос смысла — это вопрос нашей семантики. Семантика занимается знаками и значениями, сочетаниями знаков и полями значений. Это ограниченная трансляция («перевод» сенсорных сигналов в информационные схемы) и собственная продукция (производство фикций, которых в Реальности нет и не было, миражей из слов, за каждым из которых — другие слова и ничего больше).

Когда мы работаем с субъективным смыслом, все это нормально и не вызывает возражений. Однако, пытаясь отыскать смысл объективный, внешний, мы следуем теми же путями. Мы точно так же строим по семантической схеме «смысл», но делаем его масштабы почти бесконечными и универсальными, чтобы назвать сделанное «ОБЪЕКТИВНЫМ СМЫСЛОМ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА». Неправда, он по-прежнему субъективен и к Реальности никак не относится.

Объективный смысл нечеловечен и, разумеется, несемантичен. Он вне описания, рефлексии, и принадлежит скорее к чувству. Помните, как сформулировал мудрый Лао-цзы? «Дао, выраженное в словах, — не Дао».

Если мы надеваем на «внешний смысл» человека семантические одежды (пусть они состоят из самых изысканных рассуждений, максим и афоризмов), это сковывает нас. Здесь нет и не может быть свободы. Такие смыслы могут быть полезными инструментами, вехами на Пути, но не самим Смыслом. Например, можно сказать, что смысл человека состоит в усилении его осознания — правда, вполне подходящая формулировка? Это инструмент, который помогает приблизиться к выбранной цели, — например, к достижению и освоению второго внимания.

Подобным образом работают все построенные человеком смыслы, на какие бы масштабы они ни претендовали. И «слияние с Богом (Абсолютом)», и «достижение Пустоты Бытия», и многое другое. Все это субъективные построения, которые помогают или мешают человеку. Это полезные инструменты или вредные помехи. Они не могут привести к свободе, поскольку воплощают в себе ограниченность символов, ограниченность мышления и восприятия. Они настраивают на фиксацию, соответствующую данной формулировке.

Нагуализм же парадоксальным образом настаивает на том, что осуществление смысла и свобода неразрывно связаны. Более того, по сути — это одно и то же.

Есть лишь одно таинственное явление, которое позволяет отдаленным образом разрешить возникший парадокс. Это НАМЕРЕНИЕ. Оно в ряде отношений подобно Дао. Намерение не допускает никаких описаний и не выражает себя семантически. Намерение всегда имеет «область», к которой оно стремится. Намерение активно и воплощает себя в движении. Намерение не знает никакого окончательного результата, который можно было бы сформулировать (поэтому ничем не сковывает свободу Пути). Следование намерению дает человеку чувство ни с чем не сравнимой гармонии, уравновешенности и колоссального избытка сил. Таким образом, если вообще говорить про объективный смысл человека в нагуализме, то он сосредоточен в НАМЕРЕНИИ. Благодаря «запредель-ности» намерения в него входит и усиление осознания, и смещение точки сборки, и фиксация ее в новой позиции, и блуждание в трэмпинге. Затем следует интеграция различных режимов восприятия, бессмертие и свобода.