Человек неведомый: Толтекский путь усиления осознания

Мировой тональ игнорирует естественное стремление человека к свободе и познанию. Этим намерение тоналя отличается от намерения целостной человеческой природы. Его намерение — замкнуться на себе и производить бесконечные самоповторения. Пусть «социальный человек» подавлен, угнетен душевно и духовно, пусть он страдает от комплексов и тайно жаждет смерти — в конце концов, разве это важно? Важно закрыть пузырь восприятия — качественно и навсегда. Важно сохранить воспроизведение неизменной структуры. И это не заговор, не осознанная тайная воля каких-то сверхсекретных «масонов» — это бессознательное намерение человеческого тоналя. Помните, мы говорили, что для человека реальной властью обладает только то, что автоматично, т. е. не осознается? Отсюда следует простой вывод: усиливая осознание, толтек начинает воспринимать намерение тоналя не-автоматично и, значит, разрушает его. Включается намерение больших систем — человеческого вида, планеты и космоса, тех самых систем, чья суть — бесконечная трансформация. Это дает надежду.

Сталкер способен выследить в себе проявления биологического намерения и намерения человека. В реальной психической жизни эти стихии всесторонне переплетены. Когда толтек работает над безупречностью, он впервые непосредственно сталкивается с изобилием смешанных форм, где животное и человеческое представлены почти равномерно. Толтек открывает на практике, что он — совокупность биологии и «человеческого».

Различать животное и человеческое в себе крайне важно, поскольку их проявления подобны, а намерения, лежащие в их основе, иногда полярно противоположны. Думается, именно неразличение этих двух начал — причина большого числа ошибок, совершаемых человеком в его повседневной жизни.

Чем же отличается животное от социального? Чем отличается намерение биологической стихии от намерения Человека?

Биологическое стремится к неизменности, повторению и испытывает от этого удовольствие (наслаждение). Суть биологической стихии — репликация, воспроизводство. Поэтому любые действия, ассоциирующиеся в психике с умножением подобных частей, увеличением, ритмическим движением, вызывают тот или иной вид удовольствия. Опосредованно с размножением связана даже пища. Сюда же относятся разные виды развлечений, придуманных человеком. «Эротическая интрига» бывает так глубоко спрятана, что надо быть изощренным аналитиком, чтобы обнажить ее. Кто из нас догадается, что увлекательность кино-погони может быть связана со стремлением биологии догонять и овладевать? Почти все виды игровой физической активности (начиная с футбола и бокса и заканчивая триллерами и компьютерными «стрелялками») увлекательны, потому что биологичны. Биологическое визуализирует себя через лабиринты, атаки, насилие, победы и поражения. Биологическое не-свободно, оно борется или бежит, причиняет боль или страдает от боли. И развлекается всем этим, полностью погружается в эту стихию своим однообразным вниманием.

Человеческое, наоборот, ищет открытые пространства, свободно размещенные по нему элементы, которым можно придавать любой порядок. Человеческое намерение немного напоминает ребенка, которому подарили очень большой и забавный «Конструктор». Он строит башни из кубиков, складывает пирамидки, но главное — мечтает построить себе «домик»: красивый, из разноцветных элементов, с окошками и дверцами, с многообразным и приятным внутренним убранством. Как вы догадались, «домик» — это аналогия тоналя. Здесь должен поддерживаться определенный порядок. Например, картины могут висеть на стенах, но — ни в коем случае! — не на потолке. Крыша должна накрывать жилище, а не служить ему фундаментом, стены не могут лежать горизонтально и т. д. и т. п. Внутри этого сконструированного порядка человек чувствует себя одновременно а) в безопасности, б) свободным. Чтобы усилить чувство свободы, он собирает возле домика железную дорогу, по которой туда-сюда разъезжает веселый паровоз с вагонами для пассажиров. И возникает иллюзия, будто стоит лишь пожелать — и ты можешь сесть на придуманный поезд, а потом ехать и ехать, созерцая невиданные ландшафты, чужие города... И так — вечно.

Переплетения биологического и человеческого повсеместны. В «домике» комнаты подозрительно повторяют друг друга, на железной дороге за вами кто-нибудь гонится, вы можете въехать в темный туннель (фрейдисты, где вы?), где мигают таинственные огоньки, — да мало ли причуд в этой полувоображаемой-полуреальной игре сознания? Ловите биологическое и, пользуясь его импульсом, усиливайте человеческое. Все равно никто не может окончательно разобрать этот хаос.

Но даже после этого тотальный сталкинг открывает осознанию некий странный осадок, некое присутствие, движущее нами изнутри, силу, в определенном смысле продолжающую или воплощающую нашу личную волю, — присутствие некоего основания всякой активности, психической и физической. Она подобна руслу реки, а мы — подобны речной воде.