Человек-Олень

Старик поднялся с нар повесил на место ружье и, спокойно подойдя к печке, подбросил дров. Затем, словно вспомнив о чем-то, вышел из дома — все так же босиком в одной рубахе и кальсонах. Казалось, что ему совершенно безразлично, зима на дворе или лето, он словно не знал что значит холод, слабость, болезнь…

Он долго не возвращался Трое жигитов молча переглянулись, растерянные, озадаченные. Что бы это значило? Почему не захватил ружье, а оставил, можно сказать в их руках? Вот оно, висит на стене.

— Ой! Может быть, он решил нас покормить? — предположил Бакытжан.

— Черта с два! — крикнул Аманжан и пнул приятеля в ногу, которую тот вытянул поперек всей комнаты — Убери свои ноги, воняет от них! Мышь, говорят не залезет в нору, пока на хвост себе не нагадит.

— Ясно… Говорят еще, не догнав зайца, гончая хочет зло сорвать на журавле, — отвечал Бакытжан. — Старый дед побил тебя, а ты хочешь отыграться на мне, акри!

— Довольно! — вмешался Нуржан. — Лучше подумайте, что делать дальше.

— Хвост поджать и сидеть! — Бакытжан сердито покосился на Аманжана, тот — на него.

— У, заячья душа! — вскинулся Аманжан. — Надо же, аллах наказал меня — отправил в дорогу с такими как вы, милейшие! Позор какой! Трое молодых жигитов не могут справиться с одним полудохлым стариком.

— Эй! Такой старик, знаешь, любого из нас за пояс заткнет! У него мощность — сто лошадиных сил.

— Убить! Зарыть его поганые кости в снег — и баста!

— Из-за какого-то старого оборванца в тюрьму садиться? Не-ет! — запротестовал Бакытжан. — Лучше не наступать змее на хвост, вот вам мой совет братцы!

— Поймите, это враг! Чужой для нашей жизни человек! Таких надо уничтожать. За него нам премию должны дать! — И с этими словами Аманжан подскочил к нарам и сорвал со стены ружье.

— Если всякого убивать, кто нам не по душе, — сказал Нуржан, — то скоро никого на земле не останется.

— О алла! — вскричал вдруг Бакытжан. — Вы посмотрите только на него! До чего похож! — И он, забыв все свои страхи, восторженно прищелкнул языком и показал на Аманжана.

— На кого похож? — удивился Аманжан.

— Да на нашего деда-хозяина!

— И правда! — Нуржан рассмеялся.

— Ну вылитый дед! В молодости, наверное, точно такой был! — Бакытжан изумленно покачал головой.

Аманжан, поначалу улыбавшийся, думая, что друзья шутят вдруг вспыхнул и подскочил к ним, сжимая ружье в руках.

— Ах, так! — рявкнул он. — Давайте будем разбираться, кто на кого похож… Вот ты, например! — Он ткнул ружьем в Бакытжана. — Знаешь, на кого ты сам похож?

— На кого это?.. — взвился Бакытжан чувствуя, к чему клонит дело.

— Да ты.. Ты… Тебя наш Упрай словно проглотил и выплюнул! Копия! Вот на кого ты похож, понял?

Из глаз Бакытжана мгновенно хлынули слезы. Не ожидал он, что самые обидные для него слова, из-за которых страдал все свое детство, услышит от лучшего друга. Именно от него! А ведь бывало, что мальчишки допекали Бакытжана, ковыряли болячку, называя его «сын начальника», и он кидался в драку, и рядом с ним дрались Аманжан с Нуржаном… верные друзья.

— Ну, рахмат, — проговорил Бакытжан, скрипнув зубами. — Нашел мне наконец папашку. Спасибо! — И он бросился грудью на ружье, направленное в его сторону.

Нуржан подставил ему ножку, и толстяк растянулся на полу. А ружье могло и выстрелить!

— Хватит! — прикрикнул на них Нуржан. — А еще клятву давали в бане: «Умрем, а друг друга не оставим в беде». Так говорили, кажется, милейшие? И руки жали. А теперь будто петухи наскакиваете друг на друга! А из-за чего? Из-за того, в чем каждый из нас не лучше другого и не хуже. И никто в этом не виноват — ни мы сами, ни наши матери…

— Украдкой нас родили, — мрачно добавил Аманжан, вздохнув.

И тут заскрипела и стукнула в сенях дверь. Ребята переглянулись. Только теперь дошло до них, где находятся они и что с ними. Вспомнили про хозяина дома — самого жестокого человека, какого только приходилось им встречать. Дверь в избу раскрылась, и вошел старик с охапкой дров, спокойно прошлепал босыми ногами к печке, с грохотом бросил у стены промерзлые покрытые снегом поленья. Открыл дверку печки, пошуровал кочергою в топке, подбросил дров. Став на четвереньки, принялся дуть на огонь, смешно шевеля бородою…

Аманжан, внимательно следивший за каждым движением старика, пришел в бешенство от этого вызывающе хладнокровного поведения своего врага. Парень вскинул ружье и, громко щелкнув, взвел курок, но хозяин и тут остался невозмутимым. А двое друзей Аманжана оцепенели, сидя на скамейке.

— Чего целишься зря? Ружье не заряжено, — спокойно прогудел наконец старик и направился к посудной полке. — Хочешь убить меня, так возьми патроны. Они над изголовьем висят Заряди и стреляй себе… Эх! — добавил он после. — Да уж куда тебе, батыр. Не сможешь! Разве что со страху дружков своих пристрелишь.

— Ладно, попробую! — вскрикнул Аманжан, хватая со стены патронташ. — По зверю не приходилось стрелять, а вот тебя уложить попробую! — И он быстро зарядил ружье, вскинул его к плечу, прицелился.

Но и тут старик не смутился. Глядя в лицо парню, усмехнулся злобно.